Сияние

Дэнни стоял, прижавшись спиной к двери и глядя вправо, в ту сторону, откуда расходились основные коридоры. Оглушительные нерегулярные удары молотка о стены звучали все ближе. Существо, шедшее за ним, издавало крики, выло, изрыгало проклятия. Кошмар и реальность слились в единую ткань без малейшего шва.

И вот оно повернуло за угол.

Поразительно, но Дэнни испытал облегчение. Это был не его отец. Маска вместо лица, изломанное и изрезанное тело, как у плохой марионетки. Оно не могло быть его папой – эта пародия на чудовищ из «Субботнего ночного шоу ужасов», с закатившимися глазами, сгорбленными плечами, в пропитанной кровью рубашке. Это никак не могло быть его отцом.

– А теперь Богом клянусь! – выдохнуло оно и вытерло губы дрожащей рукой. – Теперь ты узнаешь, кто здесь настоящий хозяин. И ты поймешь. Им нужен вовсе не ты. А я. Я! Я!

И оно замахнулось молотком, головка которого уже потеряла форму и треснула от бесчисленных ударов. Но молоток снова врезался в стену, оставив круглый след на шелке обоев. Облачко штукатурки пробилось наружу. Существо начало расплываться в улыбке.

– Давай посмотрим, на какие чудеса ты окажешься способен сейчас. На какие магические трюки, – пробормотало оно. – Я, знаешь ли, тоже не вчера родился. Меня на мякине не проведешь. И я выполню свой отцовский долг в отношении тебя, сынок.

– Вы не мой папа, – сказал Дэнни.

Тварь остановилась, словно в нерешительности, словно пытаясь понять, что же она такое на самом деле. Потом снова двинулась вперед. Молоток просвистел и с гулким звуком врезался в косяк двери.

– Ты – лжец, – прохрипело оно. – А кто же я тогда такой? У меня два родимых пятна, глубоко посаженный пупок и даже хрен на месте. Не веришь? Спроси у своей мамочки.

– Вы – всего лишь маска, – ответил Дэнни. – У вас нет настоящего лица. Вы пока не такой мертвый, как остальные, а потому нужны отелю. Но когда все будет кончено, от вас не останется вообще ничего. Я вас даже не боюсь.

– Так я тебя сейчас напугаю! – взревело оно. Просвистел молоток, и его головка ударилась в пол между ступнями Дэнни. Однако тот даже не вздрогнул. – Ты лгал мне! Вы с ней сговорились против меня! Строили козни. И ты смошенничал! Ты списал на выпускном экзамене!

Глаза под сдвинутыми бровями горели сумасшедшим огнем. В них читалось лукавое безумие.

– Но я это докажу. Сочинение где-то там, в подвале. Я найду его. Мне обещали, что я смогу просмотреть все.

Оно снова воздело молоток.

– Да, обещали, – сказал Дэнни, – но обвели вас вокруг пальца.

Молоток застыл в верхней точке, не успев начать опускаться.

* * *

Холлоран начал постепенно приходить в сознание, но Уэнди перестала трепать его по щеке. Секунду назад сквозь шахту лифта донеслись слова: И ты смошенничал! Ты списал на выпускном экзамене! – смутные, едва различимые на фоне нескончаемого шума ветра. Откуда-то из глубин западного крыла. Она поняла, что Джек – или то, что приняло его обличье, – уже добрался до Дэнни, и произошло это на четвертом этаже. Ни она, ни Холлоран теперь ничего не могли сделать.

– О, док, – прошептала она, не в силах больше сдерживать слезы.

– Эта сволочь сломала мне челюсть, – вдруг громко, хотя и не совсем внятно произнес Холлоран. – И моя голова…

Он с усилием сел. Его правый глаз почти полностью заплыл, однако он различил Уэнди.

– Миссис Торранс…

– Т-с-с-с, – шикнула она.

– Где ваш мальчик, миссис Торранс?

– На четвертом этаже, – ответила она. – Со своим отцом.

* * *

– Они вас обманули, – повторил Дэнни.

Что-то промелькнуло в его сознании, подобно метеору, прочертившему темное небо: слишком ярко и слишком быстро, чтобы ухватить и удержать смысл. Остался только дымный шлейф.

(это где-то там, в подвале)

(ты вспомнишь то, о чем забыл твой отец)

– Ты… Ты не смеешь так говорить со своим отцом, – произнесло существо осипшим голосом. Молоток покачнулся и медленно опустился. – Ты только усугубляешь свое положение. И свое… Свое наказание. Оно станет еще более суровым.

Оно пьяно пошатнулось. На лице появилось выражение сентиментальной жалости к самому себе, постепенно трансформировавшееся в ненависть. Молоток вновь начал вздыматься к потолку.

– Вы не мой папа, – упрямо повторил Дэнни. – А если в вас хоть что-то от него осталось, то вы знаете, что они лгут. Все, что вам обещают, обернется обманом и насмешкой. Это как шулерский кубик для игры в кости, который папа положил мне в носок на прошлое Рождество. Как те подарочные коробки в витринах. Папа говорит, они пустые, и это сплошная показуха. Вот и вы – сплошное притворство, а не мой отец. На самом деле вы – отель, и когда добьетесь своего, ничего не дадите моему папе, потому что заботитесь только о себе. И мой папа знал это. Но вы заставили его пить Скверную Жидкость. Только так вы смогли завладеть им, превратить его в одну из своих лживых масок.

– Лжец! Лжец! – Голос существа сорвался на визг. Молоток описывал круги в воздухе.

– Давайте! Ударьте меня! Но вы никогда не получите то, что вам от меня нужно.