Сияние

– Мы с женой оба любим читать. А я еще и работаю над пьесой, о чем, возможно, упомянул Эл Шокли. У Дэнни есть головоломки, книжки-раскраски и детекторный радиоприемник. Я планирую научить его читать и показать, как ходить на снегоступах. Уэнди это тоже понравится. Не сомневайтесь, мы найдем чем развлечься и не вцепимся друг другу в волосы, даже если останемся без телепередач. – Джек немного помолчал. – И Эл не покривил душой, когда сказал, что я больше не пью. Когда-то я этим действительно увлекался и чуть не перегнул палку. Но за последние четырнадцать месяцев я не выпил и кружки пива. Я не собираюсь привозить сюда алкоголь, а когда выпадет снег, у меня не будет такой возможности.

– В этом вы совершенно правы, – кивнул Уллман. – Но поскольку вас здесь будет трое, вероятность потенциальных проблем пропорционально возрастает. Я говорил об этом мистеру Шокли, но он заверил, что берет всю ответственность на себя. А после разговора с вами я вижу, что вы тоже готовы отвечать за себя и…

– Полностью готов.

– Хорошо. Мне придется с этим смириться, поскольку выбора нет. Но я все равно предпочел бы видеть на вашем месте не обремененного семьей студента колледжа в академическом отпуске. Хотя, возможно, вы и справитесь. Теперь же я передам вас в руки мистера Уотсона, который покажет вам планировку подвала и устроит небольшую экскурсию. Если только у вас не осталось ко мне никаких вопросов.

– Вопросов больше нет.

Уллман поднялся.

– Надеюсь, вы не затаили в душе обиду, мистер Торранс. Поверьте, в моих словах нет ничего личного. Для меня превыше всего интересы «Оверлука». Это великолепный отель. И я лишь хочу, чтобы он таким и оставался.

– Что вы! Никаких обид. – Джек снова включил парадную улыбку, но обрадовался, когда Уллман не протянул ему руку для прощального пожатия. На самом деле обида осталась. И даже больше, чем просто обида.

Глава 2 Боулдер

Она выглянула в окно кухни и увидела, что он просто сидит на краю тротуара, не играя ни с грузовичками, ни с тележкой, ни даже с моделью планера из бальзового дерева, которой так радовался, когда на прошлой неделе Джек принес ее домой. Он сидел, прижав локти к бедрам и подперев руками подбородок, и высматривал, не появится ли их заезженный в хвост и в гриву «фольксваген». Пятилетний мальчик, ждущий своего папочку.

Уэнди внезапно почувствовала себя плохо, просто ужасно.

Она повесила кухонное полотенце на перекладину рядом с раковиной и спустилась вниз, на ходу застегивая две верхние пуговицы своего домашнего платьица. Ох уж этот Джек и его гордость! Нет, Эл, не нужен мне никакой аванс. Я пока могу обойтись. Стены коридора были сплошь исписаны фломастерами, восковыми карандашами и краской из баллончиков. Ступеньки лестницы – крутые и выщербленные. Все здание от ветхости провоняло какой-то кислятиной. Разве это подходящее место для Дэнни после их небольшого, но такого уютного кирпичного дома в Стовингтоне? Люди, жившие этажом выше, не состояли в браке, но если это ее мало беспокоило, то их бесконечные и бурные ссоры крепко действовали на нервы. И пугали. Парня звали Том. В конце рабочей недели, когда закрывались все бары, они являлись домой, и тут начинались настоящие побоища. В сравнении с этим ссоры в другие дни казались всего лишь легкой прелюдией. «Петушиные бои по пятницам» – так выражался Джек, но смеяться над шуткой вовсе не хотелось. Под конец женщина по имени Элейн неизменно разражалась рыданиями и все повторяла: «Том, не надо. Пожалуйста, не надо, Том. Ну пожалуйста…» А он продолжал орать на нее. Однажды они даже умудрились разбудить Дэнни, а ведь Дэнни всегда спал как убитый. На следующее утро Джек перехватил Тома, когда тот выходил из подъезда, и долго с ним о чем-то разговаривал. Том начал бушевать, и тогда Джек сказал ему что-то еще, очень тихо, чтобы Уэнди не расслышала, а Том угрюмо кивнул и ушел. Было это неделю назад, и несколько дней прошли спокойно, но с пятницы события вновь вернулись в привычную, естественную… то есть, конечно же, неестественную колею. А для маленького мальчика это очень плохо.

На нее снова накатила тоска, но она уже вышла на тротуар и потому поспешила избавиться от этого чувства. Подобрав подол платья, Уэнди уселась рядом с сыном и спросила:

– Как тут дела, док?

Он улыбнулся в ответ, но довольно натянуто.

– Привет, мам.

Модель планера он держал между обутыми в кроссовки ногами, и она заметила, что в одном из крыльев наметилась трещина.

– Хочешь, я посмотрю, смогу ли починить его, милый?

Но взгляд Дэнни уже опять был устремлен в дальний конец улицы.

– Нет, папа его починит.

– Но папа может не вернуться до самого ужина, док. До гор путь неблизкий.

– Ты думаешь, «жук» сломается?

– Нет, я так не думаю, – ответила она, хотя на самом деле сын только что дал ей еще один повод для беспокойства. Спасибо, Дэнни. Только этого мне и не хватало.