Сияние Хаоса

Так передо мной встала настоящая дилемма: принять подарок и радоваться или отказаться и обидеть отказом графа, или отказаться и не обидеть графа, или принять и полезть в бумаги казначейства, или отказаться и полезть в эти бумаги? Похоже, мою проблему может решить только граф, но не обидится ли он, что я влезу в его дела? Конечно, согласно титулу, я могу здесь хоть что делать, но согласно закону о лордах земель, владетелем был только он, а не я. Обряд Единения не делает меня частью семьи графа, поэтому пока что я являюсь лишь гостьей на его земле. Ох, что же делать? Голова кругом.

– Ясно. Веди меня к отцу-настоятелю. – так и не придя ни к какому решению, приказала я. Подол платья был немного пыльным после библиотеки, но в целом я выглядела прилично. Поэтому идти переодеваться перед встречей с церковником не стала.

Облегченно поклонившись, служанка повела меня коридорами на первый этаж замка. В главном зале у окна стоял небольшой диван и стол с закусками. На диване том восседал необъятных размеров старик, который едва ли не с урчанием поглощал плюшки, щедро сдобренные сиропом, а я задалась вопросом: почему герцогиню так не кормят? Надо бы гостей тоже ухой потчевать, дабы они не задерживались в замке лорда дольше положенного. Запивал все это дело церковник ароматным отваром и меня даже не замечал. Может, покормить его да и отпустить с миром? Я так и стояла, задумавшись, пока толстяк меня не заметил.

– Ваша Светлость? – широко и радостно улыбнулся он, не с первой попытки встав с дивана. – Долго же вы шли.

– Благословите, отче. – соблюдая традиции, склонила я голову, подойдя к настоятелю. Он возложил мне на голову перемазанную в патоке руку и удовлетворенно выдохнул:

– Благословляю, дитя.

В церковном календаре за одним постом следует другой, из чего возникает закономерный вопрос: чем таким постился настоятель, что так раздобрел? Неужто вера так питательна? Скрыв свое отвращение светской улыбкой, я посмотрела на церковника:

– Что привело вас в мой дом сегодня?

– Ох, госпожа... Вы так юны, это такое горе! Быть просватанной в столь юном возрасте за столь пожилого лорда наверняка тяжело? – притворно опечалился настоятель.

– Назовите свое имя, отче. – спокойно приказала я, продолжая держать улыбку.

В дворянской иерархии архиепископ стоит на одной ступени с герцогами. Таким образом этот отец настоятель был где-то на уровне сквайра, который даже не относится к высшему дворянству. Поэтому в данный момент из нас двоих главная – я. Даже граф заметно выше его по положению.

– Ульфин, Ваша Светлость. – сохраняя лживое участие на лице, ответил настоятель.

– Отец Ульфин, – мягко начала я, но постепенно мой голос становился все жестче: – да будет вам известно, что сей брак нам был дарован Его Величеством Теруаном Девятым и является большой милостью для меня и честью для Его Сиятельства графа Даранийского. Вы здесь, чтобы оспаривать решение... короля?

Толстяк громко сглотнул остатки плюшки и сделал шаг назад. Но так как сзади у него был диван, то его ноги подогнулись и настоятель резко сел на несчастную мебель, жалобно заскрипевшую от такого непотребства. Снисходительность и печальное участие сошло с лица отца Ульфина, а взамен них начало проступать недоумение и... опаска?

– Что вы, госпожа, никак нет. Я бы не посмел... Просто, вы столь юны и... – на крупном лбу проступили капли пота, которые он утер грязной рукой. – И теперь, когда живете в нашем графстве, станете частью моей паствы. Вы же планируете посещать богослужения, как положено благочестивым девицам? Да и пожертвования надобно бы сделать. Во славу Единого.

Я планирую выжить тебя отсюда, как положено благочестивым колдуньям. И почему слово "пожертвования" так созвучно с "жертвоприношением"?