Сияние (СИ)

А затем ты на меня в тревоге

Посмотрела, и сгорела страсть...

...Высший ангел так смотрел на Бога,

Прежде чем восстать и в бездну пасть.

-- ПРЕДАТЕЛЬСТВО.

Верность есть любовь, и измена есть любовь; любовь любви противоречит, любовь любви дорогу преграждает. Мы же, слабые, распяты на перекрестии путей этих.

Изменяя любви, себе изменяем мы; веру предавая, себя предаем. И, маятнику подобно, мечется душа моя от счастия к страданию, от добродетели к грехопадению; и смерть моя - в остановке маятника, и мука моя - в движении его.

Продолжай же движение, маятник, от края до края жизни, от края до края вселенной! Не могу я препятствовать тебе. Но знай, что больно мне метаться от любви к любви на острие твоем, на острие жизни обнаженном. Больно - горько - невыносимо - и неизбежно: такова жизнь, такова любовь... таков путь наш земной.

* * *

Над миром сверкает небес синева.

Сквозь строки стихов прорастает трава.

Из почек проклюнутся скоро листы.

Огромен закат. И аллеи пусты.

И пахнет весною.

Мечтою.

Судьбой...

Прощаюсь с тобой.

Наверно, так надо, - прощаться, прощать

В тот миг, когда дарит Господь благодать.

Наверно, так надо, - о счастье забыть

И строчку порвать, как бикфордову нить.

Прощай.

Не сердись.

Будь, как солнце, простой...

Прощаюсь с мечтой.

И много случится, - любовь и тоска,

И будут признанья свистеть у виска,

И ветви от яблок согнутся в садах,

И снег упадет, и земля примет прах.

Все это - потом...

Уходя в вечный бой,

Прощаюсь с собой.

* * *

Какая-то волшебная картинка -

Почти из детства - ворвалась в стихи:

Любовь мне в глаз попала, как соринка,

И стали незаметными грехи.

Какая-то старинная картинка,

Волшебной детской песенки напев:

Любовь в глаза попала, как соринка,

А ты ее достала, пожалев.

Утром

... Постигнут это через много дней

Зачатые сегодня наши дети:

ты до любви была еще моей,

но ты чужою стала на рассвете.

* * *

Любовь снежинкой падает в ладони

И тает, тает, слез своих не пряча,

Не издает встревоженного стона,

О нашей грусти беспокойно плача...

Кто виноват, что пусто в небосклоне,

Кто виноват, что страсть моя прошла?

Любовь снежинкой падает в ладони

И тает - лишь от нашего тепла...

* * *

Это было зимой суровою,

Это было в степи заснеженной...

Ты хотела быть бестолковою,

Ты хотела быть нежной-нежною.

Понимаешь, не все так радостно,

Понимаешь, любовь обманчива...

Но обманутой быть - так сладостно,

и девчонка не бросит мальчика.

Вот идешь ты дорогой снежною,

Путь суров, и ветра жестокие...

Ты прости меня, моя нежная,

Мы вдвоем с тобой одинокие.

От тебя далеко безмерно я,

и в груди бьется сердце всплесками,

И глаза все слезятся серые,

И прокушены губы детские.

* * *

Любовь, бывает, робко постучится

В окошко, - так стучатся воробьи.

И очень просто хлебом поделиться

С обычной пташкой, с вестницей любви.

Мне дома хорошо, здесь свет сияет,

А птице в небе - холодно, темно...

...Но звукоизоляция мешает

Услышать, как любовь стучит в окно.

Телефон как символ любви

Устал я жить с тобою, беспокоясь.

Я ухожу.

Прощай.

Дверями--щёлк!

И, словно телефон, замолкла совесть,

и малогабаритный разум смолк.

И вдруг замру.

Остыть.

Встать.

Опереться

на камень, на скамью--на что-нибудь...

А телефон стучит, стучится в сердце,

как пепел Клааса стучался в грудь!

Я нёс его на сердце, словно камень,

по телефону Бога вызывал--

Бог отвечал короткими гудками

сердцебиенья - и молчал, молчал...

Я спотыкаюсь. Думаю о мести.

Не жизнь была мне с нею, а житьё...

Звони же, телефон! Поплачем вместе.

Лишь зуммер буду слушать--не её...

Вокзал. Вокруг толпа кипит шальная.

Сижу, виною пьяный без вина.

Как горе, телефон в руке сжимаю.

Ну, где же ты?!

Молчанье.

Тишина.

Как тонкости понять житья-бытья?

Как совесть, телефон молчит ещё...

Звонок, быть может, совершил бы я-

Заряд к концу идёт,

исчерпан счёт.

Счастье в шляпе

Входишь в дом, где я жил.

Там - ужасная неразбериха:

Словно в нашей судьбе,

Перемешано все от забот...

Шляпа, что я носил,

Вдруг кивнет тебе с вешалки тихо,

Прыгнет в руки тебе,

Словно кот, словно ласковый кот.

Я бы шляпою стал,

Чтоб волос твоих чаще касаться,

Гладить кудри твои,

Забывая о сотнях обид...

Но мешает печаль,

Но мешает тоска святотатца:

Ты украла меня,

Но на воре и шляпа горит!

Цветное стеклышко

В себя теперь смотрю я сквозь тебя,

Как сквозь стекло, что краскою покрыто.

И открываю новое, любя,

В себе, как будто в хламе позабытом.

Да, стеклышко цветное - благодать!

Жаль только мне, что век стекла недолог...