Сияние снегов (сборник)

Извечен желтизны и сини –
земли и неба договор…
А я живу на Украине
с рождения и до сих пор.

От материнского начала

светила мне ее заря,
и нас война лишь разлучала
да северные лагеря.

В ее хлебах и кукурузке

мальчишкой, прячась ото всех,
я стих выплакивал по-русски,
не полагаясь на успех.

В свой дух вобрав ее природу,

ее простор, ее покой,
я о себе не думал сроду,
национальности какой,

но чуял в сумерках и молньях,

в переполохе воробьев
у двух народов разномовных
одну печаль, одну любовь.

У тех и тех – одни святыни,

один Христос, одна душа, –
и я живу на Украине,
двойным причастием дыша…

Иной из сытых и одетых,

дав самостийности обет,
меж тем давно спровадил деток
в чужую даль от здешних бед.

Приедет на день, сучий сыне,

и разглагольствует о ней…
А я живу на Украине,
на милой родине моей.

Я, как иные патриоты,

петляя в мыслях наобум,
не доводил ее до рвоты
речами льстивыми с трибун.

Я, как другие, не старался

любить ее издалека,
не жив ни часа без Тараса,
Сковороды, Кармелюка.

Но сердцу памятно и свято,

как на последние рубли
до лавры Киевской когда-то
крестьяне русские брели.

И я тоски не пересилю,

сказать по правде, я боюсь
за Украину и Россию,
что разорвали свой союз.

Откуда свету быть при тучах?

Рассудок меркнет от обид,
но верю, что в летах грядущих
нас Бог навек соединит…

Над очеретом, над калиной

сияет сладостная высь,
в которой мы с Костенко Линой,
как брат с сестрою, обнялись.

Я не для дальних, не для близких

сложил заветную тетрадь,
и мне без песен украинских
не быть, не жить, не умирать.

Когда ударю сердцем об земь,

а это будет на заре,
я попрошу сыграть на кобзе
последнего из кобзарей.

И днем с огнем во мне гордыни

национальной не найдешь,
но я живу на Украине,
да и зароете в нее ж.

Дал Бог на ней укорениться,

все беды с родиной деля.
У русского и украинца
одна судьба, одна земля.

1992

Поэты

Тарасу Шевченко

в память и в подражание