Сихирити

— Сюда нельзя ходить в одиночку, — продолжил Туди. — Много сихирти пропало в нём. Куда делись? Не спрашивай. Этого никто не знает. Этот Тоннель исследовали сотни раз, искали дыру во Внешний Мир и ничего не нашли. Если бы здесь кто-то жил, то его бы сыскали. Но никто ничего не нашёл. Ни дыры, ни опасного жителя. До сих пор это место считается нехорошим. И в одиночку сюда ходить нельзя.

Никита почему-то сразу подумал о звере, которого встретил у чёрной реки.

— А может… — начал он.

— Не может, — оборвал надсмотрщик. — Здесь точно нет дыры во внешний мир, и никто не живёт. Куда пропадают одиночки? Не знаю. От них не остаётся ни единого следа. Если идёшь с кем-то… обычно ничего не происходило. Сюда, как видишь, часто ходят факельщики. Издревле принято, чтобы этот Тоннель был хорошо освещён.

Никита всмотрелся в глубину Тоннеля. Ему даже начало казаться, что он кого-то видит.

— Чего встал?! — одёрнул человека Туди. — Рисуй, давай, быстрее и пойдём отсюда. Ненавижу это место.

Бизнесмен принялся за работу. Но начал ловить себя на мысли, что нет-нет, а поглядывал, никто ли к ним не крадётся. Каждый раз ожидал увидеть человекоподобное волосатое существо со страшными когтями. И каждый раз видел лишь хорошо освещённый Тоннель. Ближе к концу работы по Тоннелю прошли двое сихирти. Меняли догоревшие и догорающие факелы на новые. Вдвоём ушли в глубину Тоннеля и через какое-то время преспокойно вернулись.

* * *

На следующий день Никита проснулся за несколько минут до прихода Туди.

Работали в Тоннеле Мудрой Лошади. Обычном жилом Тоннеле с множеством пещер и туда-сюда снующими мужчинами, женщинами и детьми. Некоторые из них заговаривали со стариком о каком-то празднике. Бизнесмен не особо слушал. Болела голова, и единственное, о чём думал — вернуться и лечь спать.

Но ближе к концу работы хозяин «Схватишек» с удивлением обнаружил, что боль прошла. От этого моментально поднялось настроение, захотелось поговорить.

— Послушай, — Никита дорисовал копыто и повернулся к надсмотрщику. — Я хочу больше узнать о сихирти.

— Да ты что?! — деланно удивился Туди. — А может тебе ещё выход показать?

— Да если бы хоть на граммульку допускал, что покажешь, то попросил бы.

— И правильно делаешь, что не просишь. Знаю я вас… людей. Завтра же всех сихирти перебьют. От вас только и можно ждать… Что тебе рассказать? — зевнул Туди. — Думаешь, я энциклопедия?! Как там… Випи… Вити… Википити…

— Википедия? — просто так сказал Никита.

— Да-да. Думаешь, я Википедия на ножках?

— А откуда ты про неё-то… — округлись глаза бизнесмена.

— От верблюда, — перебил Туди. — Так что ты хотел узнать?

— Ну-у-у-у… — протянул хозяин «Схватишек». — Всякая культура начинается с религии.

— Именно Шершень. Ты ни такой тупой, каким иногда кажешься. Какая же у тебя культура, если ты даже «Отче наш» не знаешь?! Даже я её знаю!

Никита опустил глаза и виновато смолчал. По опыту знал, что любое слово, сказанное им, будет использовано против него.

— Религия… — на несколько секунд призадумался дедок. — Я же тебе, кажется, говорил, что поклоняются они лошадям. Или ты хочешь сказать, будто сам этого ещё не понял? Чего тебе надо, Шершень?

— Подробностей надо.

— Подробностей… А чего тут может быть более подробного, Шершень?! — Туди зевнул. — Работай лучше, бездельник!

Никита хотел ответить, что будь он бездельником, то не стал бы одним из трёхсот самых богатых людей России, а как следствие не купил бы вертолёт. Из чего планомерно вытекало, что не разбился бы на этом чуде инженерной мысли и, в итоге, не оказался бы у сихирти. Но все эти мысли, думанные и передуманные миллион раз, ни на сантиметр не приближали его к поверхности. К тому же непременно увели бы разговор в другое русло.

— А когда твой народ начал верить в лошадей? По прибытию на большую землю? — бизнесмен вернулся к работе.

Мимо пробежала стайка детворы. Последний, самый маленький, чуть не налетел на человека.

— Да. Как гласят легенды, когда сихирти приплыли, то увидели людей, а с ними и лошадей.

— И что? Просто взяли и поверили в лошадей?! — всплеснул руками хозяин «Схватишек». — Поверили в животных?!

— А что для этого много надо, Шершень?! Чем меньше образование, тем больше вера. Вот ты тупой? Тупой. Веришь в деньги? Веришь. Чем не религия?

Никита глубоко вздохнул. Неудачники, которые превозносят отсутствие денег, как своё наивысшее достижение, всегда казались ему смешными и противными. Это равносильно тому, что человек будет сидеть в луже с фекалиями и поучать прохожих как им следует жить.

— Слушай, — повернулся к надсмотрщику бизнесмен. — Тебе не надоело самоутверждаться за мой счёт? Или это единственное, чему ты научился за два века жизни?

Мимо прошли две женщины с тазиками. Одна из них, с клочковатой причёской, косо посмотрела на человека.

— Что, Шершень, зубки прорезались? — Туди пригладил бороду. — Надоело, что тупицей называю?

— Представь себе! — Никите хотелось запустить кисточкой в ухмыляющуюся физиономию старика. Сдерживался с огромным трудом.

— Может люди и считают тебя умным, потому что сами дураки.