Сикстен

– Я стоял на воротах, – объясняет он. – Я стоял на воротах и на меня вышел этот верзила из другой команды. Вот так всё и получилось.

Сикстену приходится несколько раз повторять свою историю.

Последний раз уже в гостиной. Он стоит в одних трусах между двумя стульями, на губе красуется пластырь. А папа гоняет по комнате подушку, словно это футбольный мяч.

– Вот так всё и было, – повторяет Сикстен. – Он вышел прямо на меня. Что мне было делать? До ворот ему оставалось всего несколько метров.

– Ну и ну! – удивляется папа, продолжая пинать подушку.

– Ага. Но я не сплоховал: кинулся ему навстречу, как раз, когда он уже собирался бить по мячу.

Сикстен кидается в ноги отцу и хватает подушку.

– Тут он и заехал мне по губе, – завершает рассказ мальчик.

– Но мяч-то ты взял? – допытывается отец.

– Само собой, – улыбается Сикстен. – Как я мог его пропустить!

– Слава Богу! Ну и сынок у меня! Подай-ка мяч!

Папа ловит подушку.

Он подбрасывает её то одной ногой, то другой, то головой, а потом снова ногами.

– Лови! Он твой! – кричит папа и поддает подушку.

Она взлетает высоко, выше телевизора.

И сбивает настенные часы.

Но папа не обращает на это внимания.

– Потом починю, – говорит он. – А сейчас давай-ка закатим пир!

И они устраивают настоящий пир: макароны с тефтелями и кетчупом.

Но вот папе пора собираться на работу.

Сикстен запирается в ванной. Отличное место, когда хочешь, чтобы тебя оставили в покое. Он лежит в ванне, тут же отмокает одежда, которую он наденет завтра, в последний школьный день.

– Сикстен, – зовет папа.

Сикстен ныряет с головой. Но когда он всплывает, снова слышится голос отца.

– Что ты там делаешь? – кричит папа. – У тебя что, живот болит? Помнишь, сколько раз надо пережевывать каждый кусок?

– Шестьдесят пять, – откликается Сикстен. – Но живот у меня не болит. Я стираю. У меня не осталось чистой одежды, а завтра в школе последний день. Ты бы позвонил, вызвал мастера, починить стиральную машину.

– Обязательно, – бормочет папа. – Только сейчас мне некогда.

Мальчик слышит, как отец отходит от двери.

Не надо было говорить про машину! Только зря папу расстроил.

Иногда с папой так сложно.

С тех пор как мама уехала со своим новым другом, Сикстен – единственное, что у папы осталось. А быть единственным для кого-то – совсем непросто. Папа все время хочет, чтобы Сикстен был рядом с ним. Чтобы они вместе сидели у телевизора, или ездили смотреть на коров.

Вот снова слышатся папины шаги.

– Ну, мне пора, – говорит он. – Ты никуда не уйдешь?

– Не волнуйся, – успокаивает его Сикстен и погружает свитер в воду.

– Ладно. Так не хочется уходить, правда. Могли бы еще вместе поиграть. Или на велосипедах покататься.

– Да велосипед мне давно мал, у него еще страховочные колесики по бокам. На таких никто уже не ездит.

– Думаешь? Ну, спокойной ночи.

Сикстен слышит, как хлопает входная дверь.

Он вылезает из ванны. Надо сходить к Йонте.

Хорошо, что хоть перед Йонте не надо притворяться.

Пусть найдет себе жену

Сикстен знает, где искать Йонте.

Он у своего приятеля Слепого Свена. Он любит заходить туда после школы, поболтать о взрослых вещах и фильмы посмотреть. Слепому Свену уже под пятьдесят. У него свой магазинчик «Табак и видео». Йонте ему там помогает. Раскладывает консервы и сигареты, подсыпает конфеты в контейнеры на полках и считает деньги в кассе.

Йонте нравится помогать. И фильмы смотреть тоже нравится. В подсобке за магазином он их может смотреть сколько угодно.

– Привет, Свен! – окликает Сикстен с порога. – Это Сикстен. Йонте у тебя?

Слепой Свен отворачивается от полки с французскими фильмами. Перебрасывает сигарету в угол рта и смотрит на Сикстена серыми невидящими глазами.

– Он в подсобке. Иди туда. Только ненадолго. Сегодня я жду в гости даму.

В нос бьет застарелый запах табака. В подсобке темно и тесно – из мебели только телевизор и два кресла.

В одном расположился Йонте.

– Садись, – указывает он на другое. – Вот посмотри, что такое любовь.

Он нажимает кнопки на пульте, пока не находит нужный эпизод.

– Видишь, – шепчет он. – Они только смотрят друг на друга. Слова им не нужны. Они знают, что одни в целом мире. Это и есть любовь, Сикстен. Это как передача мыслей на расстоянии.

Мальчишки смотрят дальше. Сикстен видит, как мужчина и женщина стоят, тесно прижавшись друг к другу.

Он вспоминает об Эмме.

Наконец Йонте выключает телевизор и предлагает пойти к нему домой.

Дома у Йонте жизнь бьет ключом.

В гостиной младший братишка учится кататься на скейте. Он ездит от гладильной доски, на которой папа гладит белье, до мамы, которая разбирает на полу носки. А в манеже перед телевизором громко распевает маленькая сестренка.

– Привет, Сикстен! – говорит папа Йонте.

А мама, когда они проходят мимо, машет им носком.

Мальчики идут в комнату Йонте.

У него отличная комната. На стене портрет Бетховена со встрепанными волосами и фотография Мадонны в корсете. На письменном столе – шахматы, глобус и пишущая машинка. А рядом с незастеленной кроватью – звуковая установка.

– Сыграем в шахматы? – предлагает Йонте, подбирая с пола клочок бумаги.