Силь

Грахель замолчал, с трепетом ожидая ответа, и Дон внезапно понял, сколь тяжкий груз боли и горя прятал гном под маской весёлого и беззаботного коротышки. И ему стало невыносимо стыдно от осознания того, что его горе, затмившее для него всю Вселенную, было очень мелким по сравнению с трагедией гнома. И ещё Дон ощутил горечь от понимания того, что ему сейчас предстояло лишить гнома надежды — может быть, последней надежды.

— Грахель, пойми! — умоляюще начал Дон. — Я бы с радостью отдал ради спасения твоей возлюбленной свою жизнь! Но Сильмарилл… не могу. Хочу, но не могу, не имею права! Над нашим королевством, равно как и королевством эльфов нависла страшная угроза, несущая горе всем людям и всему народу эльфов! Несущая такую участь, что выжившие позавидуют мёртвым! Ты ведь видел, как это происходило в Городе Людей… Кроме Сильмарилла, ничто не сможет остановить это, ничто — ни сила, ни доблесть, ни отвага…

— Я не могу спать, — побелевшими губами прошептал гном. — Стоит мне закрыть глаза, как я вижу её в безжалостной хватке этого зверя… Я мечусь с одного фронта на другой, я окунулся в войну с головой, надеясь, что постоянное зрелище смерти и потоки вражеской крови сумеют залить пожар в моей душе, но напрасно, всё напрасно! Я перебил больше орков, чем ты видел за всю свою жизнь! Их кровь, собранная вместе, образовала бы широкую реку! Я делал и делаю всё, чтобы остановить орков! Но стоит закрыть глаза…

— Орки войдут в человеческие и эльфийские города, — с отчаянием проговорил Дон. — Представь, что они сотворят с теми, кому не повезёт быть сразу убитыми. Среди орков масса зверья, двуногих животных, которые ненамного лучше этого твоего существа! Сколько будет жертв, сколько боли и горя!

— Я эгоист, — обречённо прошептал гном совершенно неживым голосом. — Я думаю только о спасении своей возлюбленной, ставлю её выше тысяч жизней… Я поступаю, как орк. Я неправ. Я должен…

Эльвинг устремил на Дона пристальный взгляд и поинтересовался:

— Поведай-ка мне, ученик, чем отличаются люди от орков?

— Легко! — беззаботно ответил Дон. — Лицевой угол, строение челюсти, цвет кожи, наконец! В общем, не перепутаешь!

— Неправильно, — опечаленно покачал головой Эльвинг. — Совсем неправильно.

Дон вытаращил удивлённые глаза на учителя.

— Разве ты не знаешь, — с укором произнёс тот, — что орки и люди — это не столько названия различных рас, сколько описание типов внутренней сущности? Нет большей ошибки, чем судить о внутренней сути по внешнему облику! Главное в каждом разумном — это его сердце, от избытка которого движется тело, говорят уста, совершаются поступки. Ты смотришь на внешность… забывая, что и среди людей могут найтись предатели, готовые верно служить оркам!

Дон смущённо кивнул головой.

— Видел я таких, доводилось встречать…

— А среди орков есть нежные и добрые натуры, скрывающиеся под другим цветом кожи и иным лицевым углом, — с иронией протянул Эльвинг. — Правда, таких очень мало, и их участь обычно весьма незавидна…

— Но что может побудить орков… измениться?

— Молодец! — широко улыбнулся Эльвинг. — Ты верно уловил суть моего вопроса, и вот тебе подсказка: ими движет такое презираемое орками чувство, как любовь.

— Значит… я понял! — привстал Дон. — Орки и люди отличаются наличием способности любить!

— Ты правильно понял, вернее — почти правильно, — подмигнул ему учитель. — Различие — в объекте любви. Человек, эльф, гном — способны любить других. А орк любит лишь только самого себя. Это — основа, корень наших отличий. Только орк способен пожертвовать любовью во имя каких-то интересов. И такой поступок — первый шаг на пути к тому, чтобы стать орком…

— Стой! — Дон, вынырнув из омута воспоминаний, лихорадочно старался что-то побороть в себе, озвучить мучившее его решение. — Подожди. А ведь в нашем споре… скорее всего, прав именно ты. Способность любить других — это то, что отличает нас от орков. И я чуть было им не уподобился… Мастер Грахель! — голос Дона зазвучал сухо и официально. — Я передаю тебе право владения Сильмариллом и разрешаю использовать его по твоему усмотрению.

— Ты не шутишь? — выдохнул гном, не веря своим ушам.

Дон совершенно серьёзно кивнул.

— Спаси свою возлюбленную, дружище. Я чувствую, что ты спасёшь не только её, а нечто большее. Речь идёт не только о её жизни, всё куда серьёзнее… И я ощущаю уверенность, что сделал правильный выбор. Удачи тебе!

— А ты разве не пойдёшь со мною? — растроганный гном смахнул слезинку радости со щеки.

— Нет. Мой путь лежит в столицу. Я должен предупредить короля Эльвинга, и попытаться защитить мой народ от орков. И даже если оркам удастся взять верх — я этого уже не увижу.