Читаем Сила полностью

Иногда я понятия не имела, как Сет оказался в моей постели. То есть он, конечно, лежал там, потому что я его приглашала, но не думаю, что я из тех девушек, которых можно представить рядом с кем-то вроде него. И я не занимаюсь самокритикой. Я просто реалистка. Большую часть времени меня можно назвать пятью футами девятью дюймами не пойми чего. Такие бедра, как у меня, могли вызывать восхищение разве что в 1500-х годах или даже раньше, когда «беременные ляжки» были в моде, – а сейчас уже точно не вызовут. И, по-видимому, сколько ни занимайся кикбоксингом, борьбой, бегом, мой живот не станет подтянутым, а талия – стройной. Я никогда не была худой и гибкой или изящной и скромной. Я шумная, могу быть довольно неприятной и часто несу вздор.

Но я нравилась Сету. Он говорил, что я его спасение.

А мне нравился он. Очень.

Между прочим, я полубог, дочь Аполлона, так что такие дела. А Сет – Аполлион, дитя полукровки и чистокровного, создание недавно скончавшегося Ареса. А еще у меня проявились силы, поскольку я получила умение контролировать свои открывшиеся способности.

Глаза Сета, сияющие, как янтарь, сузились.

– Ты проснулась? Или это какая-то фигня вроде лунатизма?

Мои губы сложились в едва заметную улыбку.

– Проснулась.

– Значит… – Он перевернулся на спину и заложил руку за голову. Мой взгляд уткнулся в его перекатывающийся бицепс. – Ты просто сидишь и пялишься на меня, пока я сплю?

Я закатила глаза.

– Нет.

– Что-то не похоже.

– На самом деле я сидела и смотрела на стену, пока ты меня не отвлек.

Он опустил другую руку на плоский живот. Казалось, что он лежит под одеялом обнаженным, но, к сожалению, это было не так.

– В этом нет ничего странного.

– Да ну тебя, – сказала я, поправляя бретельку майки. – Это ты странный.

Уголки его губ поднялись.

– А ты сексуальная.

Я снова закатила глаза, но на самом деле было приятно такое слышать.

Он склонил голову набок:

– Приснилось что-то?

Теплое чувство исчезло, и я кивнула.

– Ты в порядке?

– Да. Все хорошо. – Я откашлялась и отбросила волосы за спину. – Просто странный сон.

Сет смотрел пристально и спокойно. Кошмар приснился мне уже не впервые после разборок с Титаном. И не с простым Титаном. С Гиперионом. Божественным существом, которое мой отец заточил тысячи лет назад, и которое теперь обрело свободу и жаждало мести. Мне удалось от него отделаться, когда раскрылись мои способности полубога, но я знала: он вернется. Он и остальные сбежавшие Титаны будут возвращаться, пока мы не найдем пятерых других полубогов и не высвободим их способности, чтобы объединить наши силы и загнать Титанов обратно в Тартар.

Мы понятия не имели, где находятся другие полубоги и как их найти. Или как мы вообще сможем снова заточить Титанов. Аполлон пока не дал нам эту информацию.

Мечтать не вредно, но я очень хотела, чтобы это был последний кошмар. Те часы с Титаном казались вечностью, и я старалась, действительно старалась не зацикливаться на них. Наверное, мне нужно к психотерапевту. Стоп. Разве полубоги ходят к психотерапевту? Да и есть ли специалист, занимающийся психическим здоровьем мистических существ?

Пальцы Сета коснулись моей руки. Я повернулась, и наши глаза встретились. Он взял меня за запястье и потянул к себе – я чуть не рухнула на него.

О, мне нравилось, к чему все это шло.

Ощущая ладонями тепло его груди, я увидела, как он уверенно взял несколько прядей моих волос. Заправил их за ухо и провел пальцами по моей щеке. Я потянулась к нему и нежно поцеловала. Его глаза заискрились радужным блеском.

– Мне понравилось, – прошептал он.

– Мне тоже, – сказала я, внезапно вспомнив кое-что очень важное. На самом деле я об этом не забывала, просто из-за кошмара отошло на второй план. Губы растянулись в широкой глуповатой улыбке. – Думаю, сегодня ты получишь больше.

Он обнял меня за шею.

– А я думаю, что должен получать больше каждый день.

– Конечно, но сегодня – особый случай.

Его глаза слегка расширились – к нему приходило понимание. На лице промелькнуло удивление, и Сет посмотрел на меня так, что сердце кольнуло – он не ожидал, что я помню. Иногда Сет не слишком верил в людей.

Отбросив привычную грусть, я поцеловала его снова. А затем еще раз, чтобы убедить его в том, что он имеет полное право ожидать от мира этих слов.

– С днем рождения.

– Джози…

От того, как он нежно и страстно прошептал мое имя, перехватило дыхание.

– Ну, и каково это – быть двадцатидвухлетним? – спросила я.

Перебирая пальцами мои волосы, он немного помолчал, потом ответил:

– Как и двадцатиоднолетним.

– Это не интересно.

Он снова широко улыбнулся.

– Из-за того, что тебе пока двадцать? Еще шесть месяцев – и исполнится двадцать один.

– Ты растлитель малолетних.

Сет усмехнулся, затем поднял голову и поцеловал меня в уголок губ.

– Кажется, так меня назвали впервые.

– Прекрасно. – Я провела рукой по его груди, наслаждаясь тем, как он резко вдыхает. Мне нравилось, когда мои прикосновения так на него действовали. – Я хотела тебе кое-что подарить, но «Амазон» сюда не доставляет, поэтому…

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих комедий
12 великих комедий

В книге «12 великих комедий» представлены самые знаменитые и смешные произведения величайших классиков мировой драматургии. Эти пьесы до сих пор не сходят со сцен ведущих мировых театров, им посвящено множество подражаний и пародий, а строчки из них стали крылатыми. Комедии, включенные в состав книги, не ограничены какой-то одной темой. Они позволяют посмеяться над авантюрными похождениями и любовным безрассудством, чрезмерной скупостью и расточительством, нелепым умничаньем и закостенелым невежеством, над разнообразными беспутными и несуразными эпизодами человеческой жизни и, конечно, над самим собой…

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)
Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)

В предлагаемой вниманию читателей книге представлены три историко-философских произведения крупнейшего философа XX века - Жиля Делеза (1925-1995). Делез снискал себе славу виртуозного интерпретатора и деконструктора текстов, составляющих `золотой фонд` мировой философии. Но такие интерпретации интересны не только своей оригинальностью и самобытностью. Они помогают глубже проникнуть в весьма непростой понятийный аппарат философствования самого Делеза, а также полнее ощутить то, что Лиотар в свое время назвал `состоянием постмодерна`.Книга рассчитана на философов, культурологов, преподавателей вузов, студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук, а также всех интересующихся современной философской мыслью.

Жиль Делез , Я. И. Свирский

История / Философия / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги