Сила есть Право

Атлетические соревнования (и битвы всех видов) оказывают сильное влияние на формирование лучших качеств личного состава всех участвующих сторон. Тот, кто должен встретить достойного противника лицом к лицу и победить его — или самому быть побеждёнными, облагораживает своё сознание — подсознательно. Отвага, хладнокровие, бесстрашие, чистота крови, умственный баланс — первичные необходимости атлета. Он, следовательно, должен быть индивидуалистом, самоуверенным и находчивым, то есть, он должен быть мужественным.

Мужественный человек всегда великодушен, искренен, чистосердечен, бесстрашен. Его чело открыто — его поступь тверда и бесстрашна — его манеры уравновешены, благородны. Он смотрит на тебя без дрожи — оценивает тебя с первого взгляда, а в деловых операциях его «слово чести» гарантирует больше, чем все скреплённые печатями долговые обязательства Шейлока.[358] Он может не быть эрудированным философом — усидчивым студентом — или выдающимся оратором (а также не особенно заботиться о «спасении» своей души), но он больше, чем всё это — он мужчина. Поэтому повсюду он — первый фаворит, особенно у женского пола — чьи сексуальные инстинкты так же верны природе, как стрелка компаса — полюсу.

Какое огромное различие можно заметить между сдержанными манерами загорелого солдата и раболепствующей вкрадчивостью бледнокожего владельца магазина — подлостью еврейского кредитора — сладкой молочно-медовой ядовитостью пастора — низменным раболепием нищего наёмника — грубостью неуклюжего крестьянина — и жирным лоснящимся коварством питающегося налогами политика! Кто сможет, посмотрев на них (собранных вместе), не признать честно, что борьба способствует совершенствованию стойкости, красоты, мощи и семени расы?

Здоровая животность есть основа всех достоинств. Заражённые тела порождают заражённые разумы. Отсюда проистекает пагубная дегенерация среднего «гения». Отсюда также проистекает визжащее безумие слепого большинства. Средние «цивилизованные» люди в большей или в меньшей степени являются жертвами аборта — предрождёнными психами с манией величия. Здравомыслящих людей никогда нельзя заставить поклоняться идолу (сотворённому из нищенствующего еврея), они не станут сознательно воздвигать во имя прогресса и государства сосисочные фабрики для перемалывания их собственной плоти и высасывания из их детей костного мозга. (Помешанные умы, будучи весьма восприимчивы к внушению, не обладают никакой инициативой.)

Это бессвязно лопочущие «гении», которые завлекают человечество в вечное проклятие. Если бы эти уродливые маттоиды были удушены в тот день, когда они родились — земля и воздух были бы гораздо чище. Разве они не заразили человеческую расу всеми мыслимыми недугами, провозглашая панацеи и «надёжные средства» от каждой неизлечимой болезни?

С кафедры, с трибуны и из библиотеки они испускают свой маниакальный лепет, и чернь, более безумная, чем мартовские зайцы, впитывает всё это с раскрытыми от удивления ртами.

Слушайте! Слышите чахоточных демонов, выкашливающих свою книжную чуму с самых высоких должностей мира? Они вылечат «страдания угнетённых», не так ли?

Бесполезен медикамент, который не изгоняет никакую заразу! Бесполезна та риторика, которая не лечит человеческого горя!

3

Женщины испытывают неземной восторг от грохота военных барабанов — от военных маршей, от чтения поэм и романов о «битвах, убийствах и скоропостижной смерти». (Криминальные газеты удерживаются на плаву в основном благодаря женщинам, падким до сенсационных репортажей об убийствах.)

Французские женщины (вопреки своей глубокой патриотической сентиментальности) восторгались прекрасной физической и военной выносливостью германских солдат, которые прошли через Париж в 1871. Контраст между высокими чистокожими[359] германскими завоевателями и малорослыми французскими национальными гвардейцами тогда был продемонстрирован самым явным образом. Во Франции все «брутальные» виды спорта запрещены. Клерикализм имел там полную власть веками, и теперь социализм избирательной урны (а также циничная мерзкая чувственность) в полном расцвете.

Где бы солдаты ни сражались на войне, они сражаются также за любовь — патриотизм завершается после первого пароксизма[360] жаждущих мщения. Женщины побеждённых рас обычно весьма склонны выходить замуж за мужчину, который во время войны убил её детей. Редьярд Киплинг в одной из своих популярных баллад искусной рукой касается этой этнической особенности:

Возле пагоды старинной, в Бирме, дальней стороне
Смотрит на море девчонка и скучает обо мне.
Голос бронзы колокольной кличет в пальмах то и знай:
«Ждём британского солдата, ждём солдата в Мандалай!»[361]