Сила и ярость Юга

– Ты мне нужна, – судорожно выдохнула Ясмин, поднявшись и забыв про приветствия.

– Хорошо. – Нидейла откинула назад разноцветные украшенные косицы и подошла ближе, завела под крышу.

– Возможно, у меня мало времени. Не знаю. Мне… – торопливо заговорила Ясмин и остановилась, снова глядя в небесно-яркие глаза Нидейлы. – Я не знаю, что мне делать. – Она без сил прислонилась спиной к стене и заговорила сумбурно и путано о том, что росло внутри колючим комком, не дающим дышать. – Мне кажется, я спутала все нити судьбы в своей жизни и теперь вовек их не распутаю. И… Почему всё это происходит со мной?!

Нидейла только понимающе кивнула, будто услышала всё, что нужно.

– Пойдём со мной.

Они вышли со двора – Ясмин успела оглянуться в поисках погони или Риана, не понимая толком, хочет она его сейчас увидеть или нет. Но Нидейла повела куда-то в глубь тропического леса.

Они ступали медленно и молча, приподнимая тяжёлые ветви и отодвигая мокрые листья. Те скользили по коже, оставляя влажные следы, трава мочила подол, а ноги проваливались в мягкую землю и мох; казалось, по шее и плечам постоянно кто-то ползает. Ясмин несколько раз дернулась, но потом поспешила за ушедшей вперёд колдуньей.

– Куда ты меня ведёшь? – всё-таки не выдержала и спросила Ясмин, отбрасывая со лба мокрые пряди.

– Тут рядом, – уклончиво отозвалась Нидейла.

И впрямь оказалось недалеко. Послышался шум воды, и они вышли к невысокому водопаду, который разбивался у ног лазурным, бездонным колодцем и после утекал бурным ручьём дальше. Густая крона над ними немного укрывала от самых сильных ливневых струй, но шум стоял такой, что их разговор точно никто не услышит.

Наверное, именно здесь колдунья обычно набирает воду для своих снадобий и лекарств. А может, это особое место, которое позволяет напитаться силой?

Ясмин села на мокрый камень и коснулась ледяной воды. Нет, всё же это шаманы обращаются к неживой природе, а сила колдуньи явно в другой, непостоянной, бурной энергии жизни, дарованной Теа.

Но колдунья зачерпнула воды маленьким ковшиком, висящим у неё на поясе, и дала Ясмин умыться и сделать глоток. Зашептала что-то, наверное, обращаясь к духам леса и воды, прикрыла на мгновение глаза, а потом медленно открыла и посмотрела на Ясмин.

– Я видела твою боль на свадьбе, – заговорила Нидейла и опустилась на камень рядом.

– Ты тогда хотела мне сказать, как быть?! Почему боги допустили всё это? Почему позволили чужой магии вторгнуться в наши пределы и…

Нидейла остановила её мягким жестом.

Ясмин подалась вперёд, пытаясь прочесть что-нибудь у ведуньи в глазах. Хотя бы то, что та не врёт ей. Не может, она клялась перед богиней, она получила свою силу от неё.

– Боюсь, вам будет больно это услышать. Всё в мире – одна и та же сила, госпожа. Так сказали мне боги.

– Нет, – покачала головой Ясмин, отказываясь в это верить. – Нет, он не такой. Никому нельзя позволить так вести себя с другими. Это ты хотела сказать мне на свадьбе? Чтобы я смирилась и доверилась ему?!

– Нет, госпожа. Но надо было это прожить. Тогда было не время. Прости меня.

– А теперь?! Теперь – время? – выдохнула Ясмин. – Теперь я испытала сполна, чтобы что-то понять?

– Не злись, госпожа, – снова улыбнулась Нидейла. – Хотя я понимаю твою злость. Хочешь, заберу её себе?

– Злость даёт мне силы ещё хоть как-то бороться за свою жизнь!

– Злость ранит тебя саму, потому что рана у тебя внутри. Не снаружи. Те люди… они просто показывают её тебе. Как могут. Отпусти её.

– Я не понимаю.

Нидейла взяла её за руки и помолчала, а потом вдруг начала тихо-тихо произносить что-то нараспев. Медленно её голос начинал звучать ниже и как будто громче – но нет, он скорее вибрировал внутри, отзывался где-то в сердце.

Ясмин закрыла глаза и увидела себя маленькую, рядом с мамой. Окутанную светом яркого божественного потока. И потом, со смертью матери и нападками отца… будто та рана, которая образовалась внутри, начала затягиваться, а свет гаснуть. Медленно. Заставляя притупиться боль, забыть яркие воспоминания. Защищая. Защищая от того знания, что отец не простил мать, обвинил её в страшном грехе и такой же видел Ясмин.

Быть похожей на мать – быть такой же плохой… И Ясмин сделала всё, чтобы не напоминать. Не быть похожей, забыть свою женскую часть… Выйти из этого потока света, чтобы выжить. Вспоминалось лицо мамы, но сейчас в её глазах Ясмин видела несказанные, но мучившие её слова: «Бойся женского в себе, оно привлекает мужчин, а они опасны. Мужчины несут боль».

– Это не так… – раздался беззвучный голос Нидейлы из ниоткуда. – Это – не так. Не. Так. Мы едины внутри, и легенда про две разделённые пополам души, две половинки – всего лишь легенда. Мы едины изначально, созданные Великим Духом, а наши половины – это Ао и Теа. Мужчина и женщина внутри нас. Прости своего отца, потому что он не делал зла. Мы растём благодаря несовершенству наших родителей. Но они дали нам жизнь! Дали эту жизнь, чтобы мы что-то поняли… Этого вполне достаточно для начала пути.