Сила крови IV

Я открыл дверь и вышел из внедорожника, одновременно на глаза опустилась серая хмарь. Небо поблекло, потеряв краски. Чернота отступила, позволив с невероятной четкостью разглядеть неспешно двигающееся звено из четверки ударных дронов на высоте километра.

— Я сам.

Вилора кивнула и сделала демонстративный шаг назад. Настала моя очередь демонстрировать высокое искусство обращения с магией.

Небольшое усилие, приток чуждой энергии и ночное небо этой реальности окончательно потеряло все краски, став похожим на выцветавшее полотно. И на этом сером фоне отчетливо выделялись инородные объекты, то, чего там быть не должно — две пары ударных боевых беспилотника. Под брюхом каждого висела смерть в форме микро-ракет, способных залпом уничтожить целое здание.

— Быть не должно — и не будет, — тихо проговорил я, в первую очередь самому себе.

Взмах рукой. И к серому полотну добавляются краски — антрацитово-черный мазок прошелся по небу, видный только своему создателю. Он коснулся дронов и словно стер их из этого слоя реальности. Даже вспышек не произошло, беспилотники просто выбросило в другой план бытия.

Вилора удивленно моргнула, будто не веря, чему только что стала свидетелем. Курц вполголоса выругался. И лишь Майя сохранила спокойствие, словно и не ожидала увидеть ничего иного.

— Впечатляет, — вынужденно признала княжна, отвешивая короткий церемониальный поклон — уважение к более искусному мастеру. Я ответил жестом благодарности за признание.

За века существования Старые семьи успели обзавестись целым набором разных обрядов и традиций, непонятных посторонним, но позволяющим сразу распознать своего. Сейчас это практически не использовалось, но по этикету каждый член Старшей крови был обязан знать весь набор специальных условностей. Начиная от нужного градуса поклона и до умения вести разговор, используя полунамеки, когда одним неправильно поставленным ударением можно оскорбить собеседника, доведя дело до поединка.

— Остались ховербайки, — напомнил Курц. Кажется он догадался, чему стал свидетелем и слегка взревновал госпожу, как человек, которого никогда не допустят до подобного рода тайн. Ведь для этого необходимо родиться в Старшей семье, по другому в такой круг не войти.

— Они возвращаются, — Майя вскинул компактный автомат, позаимствованный в полицейском перехватчике.

— Слишком далеко, — я мягко придержал девушку за локоть.

Она обернулась, в глазах все те же чертята и сумасшедшинка, адреналиновый кайф после небольшого затишья нахлынул с новой силой.

Черт, она и правда стала адреналиновой наркоманкой.

А ховербайки между тем развернулись и начали неторопливое сближение. Разведчики уже поняли, что имеют дело не с копами или обычными горожанами, и теперь пытались выяснить кого принесла кривая на их курс дальнего патруля.

— Они не могли не увидеть заклятий, — проронила Вилора. Она оставалась спокойной, с прищуром охотника наблюдая за приближающейся добычей. Опасной, с острыми зубами и когтями, но для одаренной ее уровня — именно добычей. Княжна не сомневалась в собственных силах и была уверена, что легко справится с парочкой германских солдат, пусть даже из элиты элит.

— У них наверняка есть зачарованные пули, — нейтральным тоном заметил Курц не намекая, но подразумевая, что подобного рода боеприпасы могут оказаться опасными даже для сильнейших из одаренных.

— Да, только для обычного выстрела далеко, — возразил я и покосился на стоящую рядом Вилору.

Оказавшись на твердой земле вне мчащегося с бешенной скоростью автомобиля, княжна вернула себе былую самоуверенность. Она смотрела на военные ховеры с безразличием истинного аристо, уверенного что в любой момент сможет их уничтожить. Как и любого другого, посмевшего встать у нее на пути.

Такое не прививали искусственно, с таким рождались изначально, впитывая с молоком матери. Превосходство над всеми. Непоколебимая уверенность в собственном праве повелевать. И такая же непоколебимая уверенность в собственных силах.

Носители Старшей крови могли ненадолго растеряться, могли быть смущены. Но рано или поздно приходили в себя, становясь теми кто они есть — одаренными великой силы, что текла по их жилам.

— И кровь Дома Мещерских течет по моим венам, — тихо произнес я, старую формулу древнего клана. Перед глазами вспыхнул образ родового герба — когтистая лапа, сжимающая желтый шар солнца.

По спине пробежал холодок, и я против воли вновь потянулся к силе, чувствуя, как меня начинает наполнять колдовская мощь.

— Они что-то делают, — указала Майя и вытянула руку.

Один из разведчиков остановил ховер, развернулся и вытащил что-то из багажника. Через секунду продолговатый тубус занял место на его плече.

— Это гранатомет, — определил Курц, и покосился на хозяйку.

По лицу Вилоры скользнула надменная улыбка. Она уверена, что легко справится даже с выстрелом из реактивного гранатомета.

— Не успеет, — прозвучало со стороны княжны.

Она имела ввиду, что выпущенный снаряд успеет перехватить. Но что-то вызвало у меня настороженность. Так иногда бывает, когда еще толком не осознав, понимаешь, что что-то идет не так.