Сила крови IV

Бурные воды уносили падающие булыжники, с каждой секундой провал становился все шире, отделяя два берега друг от друга.

Отряд остановился на другой стороне. Но несмотря на это молодой предводитель отряда почему-то продолжал испытывать страх. Он знал кого за ними послали и понимал, что обычной рекой, даже самой бурной, этого человека не остановить…»

Я встряхнулся, прогоняя видение.

Им это действительно не помогло, никому. Ведь Мещерские не знали пощады и не отпускали тех, кто пришел на их землю с мечом. Отряд догнали и перебили всех до единого. Бронислава не остановила река, как и разрушенный мост, — он построил себе другой за мгновение ока.

Судьба вторгшегося войска оказалась суровой, старший сын саксонского курфюрста не нашел ничего лучшего, чем сделать себе имя, организовав военный поход на восток, и заплатил за это жизнью.

Сброд, который с трудом можно было назвать солдатами, считал это легкой прогулкой и поплатился за это. Те, кому повезло выжить, закончили жизнь на крестах, распятые по древнеримскому обычаю, вдоль идущих на запад дорог Мещерского княжества.

Самого же сынка германского князя Борислав казнил как обычного вора, не оказав ему почести поединка. Затем голову отправил отцу. И саксонский курфюрст оказался таким же идиотом, как его дурной сын — не нашел ничего лучшего, чем взбешенным бросится мстить.

Чтобы попасть в искусно расставленную ловушку, где всех германских солдат истребили как бешенных псов. А немногочисленные пленные присоединились к своим собратья на деревянных крестах, вдоль дорог.

Через пару месяцев последовала ответная любезность — похода на запад, к которому присоединились дружины еще нескольких русских князей. Они прошлись огнем и мечом по Саксонии, вырезая всех и вся, оставляя после себя пепелище. То что сын курфюрста хотел сделать с русскими землями, сделали с его собственными.

Урок пошел впрок, еще целый век западные кланы не смели тревожить рубежи русских княжеств, зная что в противном случае оттуда придет смерть…

— И живые позавидуют мертвым, — тихо произнес я, в первую очередь обращаясь к самому себе.

Видение о прошлом промелькнуло в мгновение ока, напомнив эпизод с которого начался «Призрачный мост». В тот раз Бронислав, сын князя, впервые применил этот прием, позволив своим людям пересечь бурлящие воды реки. Отряд преодолел препятствие почти не задерживаясь, что позволило настичь беглецов в тот же день. И сейчас мне предстояло повторить трюк далекого предка, в совершенно другое время и совершенно при иных обстоятельствах.

Хотя, германцы сейчас в этом тоже участвуют. Что свидетельствует о некой иронии в этой истории.

— Дави на газ и не в коем случае не останавливайся, — велел я Курцу. Пальцы жестко схватили ближника княжны за плечо, сжав стальными прутьям. Я наклонился вперед. — Ни в коем случае не вздумай тормозить! Понял меня?!

Курц кивнул, полицейский перехватчик стремительно набирал скорость. Мы вновь неслись по эстакаде, но на этот раз прямиком к обрыву. Майя вцепилась за боковую ручку и что-то шептала под нос. Курц угрюмо смотрел вперед, но послушно набирал скорость, разгоняя внедорожник все сильнее. И лишь Вилора сохраняла какое-то подобие спокойствия. Кажется она знала, что последует дальше и не испытывала от этого особого восторга. Как впрочем и страха.

Или хорошо его прятала, — подумалось мне. Старшая дочь герцога не могла не читать исторические хроники и наверняка знала, чем закончилась дурость чванливого сынка саксонского правителя.

Впрочем, сейчас это уже неважно. Прошлое в прошлом…

— Не останавливайся! — бешено заорал я, в какой-то момент почувствовав, что нервы сидящего за рулем тевтона не выдержали и он готов нажать на тормоза.

Курц вздрогнул, нога германца впечаталась в пол, буквально равняя с ним педаль газа. Словно получив дополнительный пинок, полицейский перехватчик вздрогнул и еще больше ускорился, хотя казалось что это уже невозможно.

Быстро приближался обрыв. Горящие обломки уничтоженного пролета подсвечивали дорогу не хуже фонарных столбов. За обрывом темнела пустота, и далеко за ним в метрах пятидесяти виднелась вторая половина неразрушенной эстакады. Пролом оказался невероятно широк, начинка взорвавшегося реактивного снаряда хорошо поработала, закрывая нам путь.

— Нет! — все-таки не выдержала Майя, закричав и попытавшись вцепится мне в руку.

Жестким толчком отбросив девчонку назад, я прищурился, ощущая, как разлитая вокруг энергия невидимого пространства проявляется в реальном мире.

В ту же секунду время замедлилось, по воздуху прошла рябь. Плоскость реальности на мгновение сменилась, перемешав восприятие верха и низа.

Свет потускнел. Ночное небо пропало, как и залитый огнем мегаполис, как водный канал далеко внизу, и отмеченная красными огоньками граница периметра, вместе с приближающимися ховербендами с десантом на борту, и вообще всего, что оставалось в обычном мире.