Сила любви

В бане было жарко. Я стянула с себя одежду, аккуратно сложила всё на скамейке и подошла к бочкам с водой. На скамье стоял тазик с вениками, мыла не наблюдалось. Я остановилась в замешательстве. В бане я, конечно, была, но в нашей, современной, с сауной, душем и бассейнами. Но мы там вениками не парились. Мылись, как обычно, да всякие там масочки, массажики были. Ладно, разведу пока себе воды, хоть ополоснусь.

— Да, ты не стесняйся, девка, не стесняйся, — раздался голос позади, я быстро обернулась, прикрывая тело руками.

Рядом стояла маленькая лохматая женшина в одном фартуке и улыбалась мне во все свои два торчащих передних зуба.

— Устраивайся на лавочке, — проговорила она, — ужо я тебя попарю, помою!

— А Вы кто? — спросила я. — И как попали сюда?

Дверь-то была закрыта, и я не слышала, чтобы кто-то её открывал.

— Дык, Банниха я, — улыбаясь, ответила женщина, — живу тута! За чистоту отвечаю! Так что ты ложись, ложись, помою тебя!

Женщина опасной не выглядела, а я уже так устала, что послушно легла на лавку и она начала меня мыть! Прямо целый СПА — салон устроила. Натерла меня какой-то слизью, потом порошком, потом снова слизью, на лицо наложила что-то липкое, помассировала спину и ноги, отстукала вениками по всем местам, несколько раз обливала то — горячей, то — холодной водой. И всё это с шутками-прибаутками, типа: «Ой, намою я девицу! Ой, пригожу, белолицу! Да всю ладную собой! Будет девица чиста телом лепым и душой!»

Усталость как рукой сняло. А в теле ощущалась легкая нега. Даже аппетит проснулся.

— Ну, вот, теперь ты чистенькая! — улыбнулась Банниха. — Там на скамеечке чистая рубаха, а твою одежду я в стирку забрала.

— Спасибо Вам, — поблагодарила я от всего сердца.

Когда я вышла из бани, на улице было уже совсем темно. Дворик освещался факелами. Так что я плутать в ночи мне не пришлось. Избушка теперь не стояла на выпрямленных ногах, а сидела. Поэтому я без особого труда зашла внутрь.

В горнице было уютно. На окнах весели зановесочки с оборками, стояла печка, украшенная цветочками. Под потолком сушились травы. В углу стояла самая настоящая прялка, а на столе — пузатый самовар.

Ягиня сидела за столом, оперев голову на руку и о чём-то задумалась. Я постучала об косяк.

— Можно войти!

Она встала, улыбнулась и проговорила:

— Проходи к столу, Анна. Вот каши пшённой для тебя запарила. Сейчас настою травяного тебе налью, чтобы спалось хорошо.

Прямо сама забота. Как будто не она меня только что к какой-то Ягуше прогоняла. Интересно, что заставило её так резко изменить своё мнение. Уж не упоминание ли о Яге? Наверное, она её боится, раз оставила меня у себя.

Я села. Каша оказалась очень вкусной. Чай с травками тоже был очень хорош. Приятное чувство сытости и тепла разлилось по телу. Глаза стали слипаться сами собой. Голова моя склонилась на стол и чуть не встретилась с чашкой лбом.

— Ну, а теперь в кроватку пора, — сказала Ягиня, увидев, что я уже никакая. Она провела меня за печку и уложила в постель.

В сон я погрузилась, кажется, раньше, чем моя голова успела коснуться подушки. Снилось мне что-то легкое и приятное. Будто, мы с Киром гуляем по парку, воздух свеж и чист, пахнет цветами и листвой. Мы держимся за руки. Валяемся в траве. Кормим лебедей. Потом плывем на лодочке по водоёму, Кирилл на вёслах, я улыбаюсь. В руках у меня ромашки, я плету из них венок. На душе легко и светло. Потом мы снова лежим в траве, моя голова — на плече у Кира. Он целует меня и прижимает к себе.

Резкий звук вырывает меня из объятий сна.

— А ну? Где ты, Ягиня, прохиндейка, ты эдакая! Выходи, кому говорю!

Я выглянула из-за печи. По горнице носилась, заглядывая, во все углы, молодая совсем девчонка в белой рубашке, с метлой в руках и бранилась почём свет стоит. Ягини в поле зрения не наблюдалось.

Правильно, что девку к тебе не отправила (Анна)

Меня девчонка почему-то не замечала. Поняв, что Ягини в избушке не было, она села за стол и налила себе чаю из самовара. Метлу поставила рядом, видимо, чтобы сразу схватить можно было, когда хозяйка появится. Я решила пока себя не обнаруживать, а понаблюдать.

На столе стояло блюдо с булочками и чашка с вареньем. Девчонка придвинула себе и то, и другое и стала макать булочку в варенье. При этом она с таким удовольствием причмокивала, что у меня заурчало в животе.

Тут в дверях появилась Ягиня с корзинкой в руках. Увидеть девчонку у себя в горнице она явно не ожидала, лицо её из благодушного превратилось в гневную маску.

— И чегой-то ты тут расселась, малявка? — воскликнула она. — Я тебя не приглашала!

— А я сама пришла, без приглашения! — девчонка вскочила с места, схватила метлу и стала грозно наступать на Ягиню.

— Ты белены что ли с утра объелась, али дурмана нанюхалась? — спросила Ягиня, немного отступив, и тоже схватила в руки метлу.

— Это ты, похоже, дурмана нанюхалась, — возразила девчонка, — коли вторую душу у меня из-под носу уводишь. Али забыла, что сейчас моя седмица?