Сила Мира

Аэлла широко улыбается — и делает первую, женственно-плавную «волну» руками. Стремительно-грациозный поворот, потом мир — движение, в котором руки проносятся над головой, как бы символизируя небосвод и в то же время повторяют движение талии. Поза, символизирующая Аргелеба — с копьем наперевес и поднятой ногой. Стремительная, резко-угловатая, «мужская». Поза Исмины — наоборот, плавная, изящная, богиня как бы смущенно отворачивается, закрываясь покрывалом, и в то же время лукаво стреляет глазами: мол, неужели не обнимешь?

Неважно, что нет ножных колокольчиков, браслетов, освященной талхи, в которой, говорят, танцевала сама Нарамис Эрхавенская. Неважно, что на лице — не искусно наведенный грим, а запекшаяся кровь и копоть. Неважно, что зритель только один, да и тот — смертельный враг. Важен лишь Танец, и воскрешенная им давняя-предавняя история. История о похищении Аргелеба и Исмины Лиангхаром, тридцатитрехлетней зиме и спасении их кузнецом Виджаем и его женой Девяни. Попав в ледяное царство Лиангхара, Исмина укоряет себя за ссору и тоскует о любимом.

  Из Черного льда — весь дворец Лиангхара,
  Ни света живого, ни капли тепла…
  И только одна я во всем виновата,
  Лишь я — что любовь твою не сберегла.
  Случается, что мы беспечны бываем,
  И раним жестоко мы близких людей.
  Потом же корим себя и упрекаем,
  Как будто тем можно обиду стереть.
  Но все-таки, милый, мы были не правы,
  Когда не хотели простить и понять:
  Любовь — это больше, чем просто забава,
  Любить — поклоняться, а не обладать.
  А знаешь, сегодня я твердо решила,
  Что стану я только твоею женой,
  Что, если ты только простишь меня, милый,
  Куда бы не шел ты — пойду за тобой.
  Тебя одного я люблю и мечтаю,
  Отринув гордыню, обиду забыв,
  Упасть на колени, сказать, что желаю
  Отныне с тобой проводить каждый миг.
  Пусть ритм шагов наших навеки сольется,
  Дорогу пусть к морю отыщет река,
  А дождь мой и твое горячее солнце
  Вернут Миру лето, прогнав холода…

Аэлла не допела. Слова застряли в горле. Как она могла себя обманывать, как могла даже подумать, что любовь умерла? Как могла хоть на миг усомниться, кого полюбила первой и последней Любовью? Тем более поднять на него руку…

Хороша Исмина, исподтишка всаживающая Аргелебу нож в спину!

Но Исмина, Аргелеб и те, кто их освободили, никого не предал! Наоборот, они спасли жертв предательства. А Тетрик… Да эта мразь не поддается! Даже пытается устыдить, внушая пораженческие мысли через ее же танец! Аэлла чувствует, что больше не контролирует заклятие… Точнее, контролирует не только она. Тетрик смог то, что не смогла бы, окажись на его месте, она сама. И значит…

Неужели он неуязвим?! Сопротивляться, не давая мерзавцу прорваться к Вратам, бессмысленно? Тетрик просто перехватил ее заклятие. Пока она свободна, да и то лишь потому, что он не пытается обернуть заклятие против нее. Что толку драться, если враг неодолим?

— Что такое, Аэ? — раздается в морозной мгле (жуткой и неестественной после Зала Танца в Эрхавене — возвращаться к реальности всегда непросто) голос Неккары. Умница-жрица сразу поняла, что раз послушница досрочно «вернулась» — ничего не удалось, и грядет беда.

— Я не могу его подчинить, Нек! — Аэлла чуть не плачет. — Он встроился в мой танец и перехватил его!

— Сыграл по твоим правилам и выиграл? — усмехается старшая жрица. — Ты можешь сделать то же.

— Что?

— Сыграть по его правилам, ударить его оружием! Тетрик настроился на танец-заклятие, он не ждет удара грубой силы. С помощью Силы Мира ты можешь призвать магию Лиангхара. Ту, которую он использовал в Нехавенде.

Танцовщица облизывает потрескавшиеся губы, ощущая во рту соленый привкус крови. Иного выхода нет и быть не может. Не дело почитательнице благой богини призывать силы Смерти, но если нет иного выхода? Если лишь Смерть может спасти Жизнь?

Хриплым от волнения голосом Аэлла начинает произносить то, чего в принципе не должна знать, но что ей открыла Сила Мира — Первую Литанию Мрака. Когда Литания будет окончена, пути назад не будет, даже захоти Аэлла остановиться. А когда заклятие начнет действовать, Тетрика не защитят никакие Силы.