Сила Мира

— Дело не в этом. Если я не смогу, что я вообще могу?

— Да много чего. Смог же Бретиньи предупредить, а потом Нали понравиться! Раз она взялась тебя учить — значит, тоже верит, что из тебя выйдет толк. Не вешай нос и делай дело. Не в этот раз, так в другой получится. А сейчас — пошли со мной. Ты нужен нам с Сати и Налини.

— Интересно, зачем?

— Хотя бы затем, чтобы посмотрел и поучился. Заодно — поможешь перетаскать наряды, украшения и все остальное.

— Вот это уже ближе к истине…

— Да и, кроме того, не все же тебе грустить тут, — перекидывает косу на другое плечо Аэлла. — Еще простынешь… Вместе веселее.

— Ага, особенно, если за шиворот водички плеснут, — усмехается Тетрик. Иногда, конечно, Аэ со своими шуточками бывала невыносима, но без них было бы куда грустнее. — Ладно, пошли уж…

— Вот это другой разговор, — удовлетворенно сказала Аэлла и, взяв за руку, бесцеремонно тащит его к Рыбачьим воротам, название которых с недавних пор лишилось смысла.

Ворота эти Тетрик искренне ненавидит: посмотришь на них — и встает в памяти время, когда с ним были отец, мать (ее звучный, бархатистый голос, певший во младенчестве старинные баллады, врезался в память навсегда, а вот лицо Тетрик припомнить бы уже не смог), и Айша. Вспоминаются радости и беды маленького поселка, вплоть до страшного предрассветного шторма, стершего его с лица земли.

Как и в те, не столь давние, времена, ворота охраняет рота солдат. Правда, уже не та, которой тогда командовал Исмей. Последнюю, после такого капитана, как покойный Исмей, предстояло возрождать заново: она превратилась под мудрым руководством Жиля в сборище пьяниц и мздоимцев, которые за золото пропустят в город хоть Лиангхара… Новый капитан недолго был комендантом Рыбачьих ворот: однажды ночью роту погрузили на баржу и отправили в Симлийскую армию, где взятки брать не с кого — не со жрецов же Темного Лиангхара…

Сразу за воротами начинаются городские кварталы, плотно, впритирку застроенные невзрачными, покосившимися домишками. Здесь, в Новом городе, особенно на северных окраинах, богатые особняки почти отсутствуют, обитают тут средней руки мастера и мелкие купцы. Несмотря на ранний час, огромный город уже проснулся, улицы заполнены народом. Люди идут все больше веселые, улыбающиеся, несмотря на мерзкую погоду — во всем чувствовуется дыхание праздника и уже недалекой весны. Иначе и быть не может: первый день Междугодия случается лишь раз в году.

Вот и Рыбачья улица — на самом деле один из самых старых и широких, и уж точно самый длинный проспект, начинающийся у Северных ворот. Он протянулся через весь город и заканчивается у берега моря, переходит в один из мостов, ведущих на Базарный остров. По ней легко достичь старых кварталов, а там свернуть на Парадную, ведущую прямо к Храму.

— Скажи, Аэ, что ты делала на берегу? — спросил Тетрик, когда они дошли до перекрестка.

— То же, что ты. Думала о прошлом, и заодно…

— Так ты тоже из «незаконных рыбаков»? — перебил он. В поселке рыбаков жило едва ли больше трех-четырех сотен рыбаков, и все, как в деревне, знали всё и обо всех. Или нет?

— Нет, конечно же! — смеется Аэлла, на ходу купив у разносчика еще горячий пирожок, и тут же откусила изрядный кусок.

— Аэ, Налини говорила, перед танцем надо поститься, чтобы в сон не клонило! — удивился Тетрик. Хотя чему тут удивляться, его сумасшедшая подруга способна отмочить и не такое…

— Когда в животе бурчит, это еще сильнее отвлекает, — ответила танцовщица, прожевав. — Уж поверь, не первый раз танцую. Никто не заметит, если не переедать. А богине важнее, чтобы от чистого сердца шло.

И, довольная тем, что Тетрик не находит возражений, вновь подносит пирог ко рту.

— Счастливая ты. Сейчас выйдешь на храмовое крылечко — и тобой будет восхищаться весь город. Да и правильно — ты правда умница, Аэ.

— Постарайся — и ты сможе, все в твоих руках, — серьезно произносит Аэлла. — А на самом деле не так все и весело, не все относятся ко мне, как ты. Да и к Налини тоже, а ведь равных Наставнице вообще нет!

— Это да, она говорила, и в Аркоте так было. А потом ее похитили…

— Вот видишь! Ладно, пора дело делать. Пошли в кладовку, возьмем весь этот хлам… извиняюсь, священные наряды, украшения и все остальное.

Аэлла и Сати выходят, вернее, выплывают поистине невесомой походкой, сверкают украшения, слаженно и мелодично звенят ножными колокольчики. Храмовые искусники подчас творят просто чудеса, но сегодня изощряться не пришлось. Тетрику, стараниями Налини оказавшемуся в первых рядах зрителей и увидевшему Аэллу вблизи, кажется, что на храмовое крыльцо вышла девушка его лет или даже младше. По крайней мере, не зная наверняка, Тетрик не смог бы и предположить, что эта ослепительная красавица разменяла четвертый десяток. Что же касается Сати, то она еще красивее…