Сила Мира

Нет и не может быть от этой зверюги защиты никому, кроме очень сильных магов — и, конечно, Богов. Человек ли, дух ли — она сожрет и станет только сильнее. Жаль, после первых жертв она перестает слушаться заклятия, одержимая только одной страстью — убивать и жрать. Жрет же, наводя на еще живых дикий ужас, она до тех пор, пока не находился способный ее убить. Точнее, не совсем убить, а заставить уйти обратно в мир, откуда пришла. Убить — по силам лишь Богам. К примеру, Исмине-Жаклин.

— Рогирру, Мууфагго!

Твари нестерпимо хочется есть — даже из центра магической гептаграммы, грани которой надежно отделяют меня от монстра, я чувствую ее голод и неистовую жажду крови. Она ненавидит пропитанный враждебной, жестоко ранящей ее Силой Мир, ненавидит все живое, что в нем есть, прежде всего — вытащившего ее мага. Маг, надежно защищенный чарами, пока недоступен. Но, может быть, есть еще кто-то съедобный?

Есть. Аж двое: старик и какая-то странная девчонка. Девчонка отпадает — от нее тянет столь враждебной и могучей Силой, что напасть — верное самоубийство. И со стариком без крайней нужды лучше не связываться. Но в лесу полно всякой живности, мелкой, но тоже годной в пищу, а еще есть деревья — из них тоже можно выпить жизнь, а в реке плещется рыба… но туда тоже пока нельзя — остров окружает магическая завеса. Ладно, тогда первая еда — вон тот забившийся в берлогу (думает, тварь тупая, укрыться от Мууфагго!) матерый, огромный волк.

— Нэкре, Мууфагго!

Нельзя… Нельзя?! А кого можно? Никого? Пролететь три круга и возвращаться?! Ну нет!!! Мерзкая троится сама станет едой!!!

Тварь бросается в нашу сторону, но магия выдерживает: от сгустка чернильной мглы, как от ударившего в камень болта, летят искры. Обиженно взревев, тварь неохотно взмывает над мокрыми вековыми елями и нехотя летит над островом, делает круг… Второй… Начало выписывать третий…

Заклятие лопается столь неожиданно, что я пропускаю момент. Мгновенно почувствовав себя свободным, Мууфагго кидается на нас троих, сметая выстроенную мною магическую защиту. Застонав от боли, я возвожу новый рубеж обороны, отлично понимая, что не успеваю. Мне не хватает какой-то, наверное, сотой доли секунды, но взять ее неоткуда. Что ж, я столько раз обманывал смерть, что даже как-то неприлично…

Магия Тетрика оживает. Он пускает в ход, совмещая на ходу, чары сразу двух систем, да еще противоположных, в принципе несовместимых — Исмины и Лиангхара. Для верности подкрепляет и магией Аргелеба, с ее помощью нацеливает заклятие. Я замираю, чувствуя, как по лицу, смешиваясь с дождевой водой, катится холодный пот: слишком свежо в памяти предыдущее использование противонаправленных чар — вставший вровень с крепостной стеной вал кипятка в Эрхавенском заливе. Здесь сливаются воедино даже не две, а три системы разом.

Но ставшее непререкаемой аксиомой в магии правило противонаправленных чар дает сбой. Да, каждое из заклятий решает свою задачу, но они не сливаются в нечто непонятное и неописуемое, как должны по всем законам магии, а действуют по отдельности. Магия Исмины окружает тварь незримым, но очень прочным коконом, мешая вырваться с острова. Магия Аргелеба методично сокрушает защиту монстра и наводит на цель главное заклятие, а магия Владыки…

В первый момент я не верю, но это не сон. Тетрик применяет заклинание, которому я его не учил, из самых больших тайн нашего Храма. Оно на исчезающе-короткий миг открывает Врата в мир, откуда пришла зверюга, и таранным ударом вышвыривает ее туда. Поглотившие Мууфагго Врата закрываются, остатки Силы Тетрик просто выпускает на волю.

В мутном небе над островком словно зажглось тусклое вишнево-красное солнце. Несколько мгновений оно висит неподвижно, рдеет раскаленной крицей металла, и будто бы взрывается изнутри, дохнув испепеляющим жаром, по острову и вендскому плесу проносится раскаленный каток ударной волны. Вековой ельник, принявший на себя удар магии, в основном устоял, но если б не дождь, сейчас бы тут все горело.

— Уходим! — ору, опомнившись и кашляя от едкого дыма — где-то что-то таки полыхнуло. — На нас сейчас начнется охота.

Представляю себе, как переполошились господа высшие иерархи Храма Аргишти, наверняка уже суетятся, творя перемещающие чары. Совсем как мои коллеги на острове Убывающей Луны, но на сей раз не будет Владыки, спасающего от ударов недавних соратников. Исмина… Что ж, это и вправду последняя надежда.

— Не начнется, — спокойно произносит Жаклин. — На острове, конечно, следы магии уже не скрыть, но от нас «пахнуть» колдовством не будет. Собирайся спокойно, утром отплываем.

— Понял, — произношу угрюмо. Как-то непривычно ощущать себя слабейшим в отряде — последний раз такое бывало, когда я был еще Слугой Лиангхара. — Но каков он, а? Неужели я его месяц назад учить начал?

— Человек-Ключ, — криво усмехается Жаклин-Исмина. — Такие, Палач, и заточили на Темной стороне мира твоего Владыку. Тетрик еще только входит в силу, посмотри на него, когда он обретет вторую Половину.