Сила Мира

Аэлла уже не надеется, что заснеженный лес, кишащий всевозможными летучими, прыгучими, ползучими гадами, когда-нибудь кончится. Удивительно, как они просто не затопили Ритхэас до сих пор, но, нет сомнения, скоро затопят. Но вот лес кончается — у Тварей Ночи тоже есть тылы. Почти сразу же показывается Марддарский тракт, а по нему…

По нему маршируют стройные колонны ствангарских войск с развернутыми знаменами и зажженными факелами. Удивительное дело — многоопытные ствангарцы пренебрегают даже боевым охранением. Впрочем, понятно: они же до сих пор думают, что в Васте только «мелкие стаи», не страшные нескольким полкам…

Но беззащитной колонна лишь кажется. Почти невидимый в белом маскировочном плаще, воин Ствангара вырастает как из-под земли.

— Вы не имеете права тут находиться, — произносит он. — Немедленно покиньте охраняемую зону.

— У меня срочное послание к вашему командиру, — произносит Аэлла, а сама едва удерживается, чтобы не расплакаться от радости. Теперь они точно успеют, значит, Ритхэас будет спасен! — Из Ритхэаса, от лейтенанта Ларошжаклена. Поселок штурмуют чудовища… Вот послание от лейтенанта…

— Вы уверены, что их так много? — спрашивает командир Восемьдесят Седьмого полка. Аэлла настораживается — ей ли, исходившей пол-мира, не узнать темесский говор. Темеса — главный, не считая Атаргов, соперник и Ствангара, и Эрхавена.

— Да, полковник…

— Толлардо, Франко Толлардо. Командующий Восемьдесят Седьмым пехотным полком. Не беспокойтесь, я, хоть и родился в Темесе, служу Империи уже тридать лет.

— Я поняла, — переводит дух Аэлла. Наваливается свинцовая тяжесть — словно весь пережитый страх и усталость обрушиваются разом. — Наверняка я видела не всех. У самых крупных зверей броню пробьют лишь большие пушки.

— Осадная артиллерия у нас есть, — задумчиво произносит полковник. — Но атаковать их — значит менять задачу корпусу. А она поставлена даже не в Нехавенде, в столице. Это может сделать лишь коннетабль. Могу отвести вас к нему, а он из лучших полководцев Империи. Я командовал ротой в его полку…

— Как его зовут? Я далека от армии, а в Империи не была восемнадцать лет…

— Коннетабль Империи Эсташ Лайтери.

Аэлла не врала, когда говорила, что не знает никого в ствангарской армии. Но Лайтери успел стать живой легендой, о нем знали далеко за пределами Империи. Друзья восхищались и завидовали, враги ненавидели и завидовали. Завидовали же тому, что с тех пор, как возглавил взвод, Лайтери не проиграл ни одного боя.

— Сам… Лайтери?!

— Он самый, почтенная. Где он — там победа!

— Я должна сообщить все немедленно!

— Кто с этим спорит? Пошли.

Лайтери далеко не молод — наверное, ровесник Элрика. Но о возрасте напоминают лишь седые волосы: льдисто-голубые глаза по-молодому яркие и внимательные, мозолистые руки совсем не дрожат, а у солдатских костров еще судачат об очередной (третьей по счету) молодой жене. Несмотря на разницу в пятьдесят семь лет, она в положенный срок родила сына — как две капли воды похожего на Лайтери в молодости. Да и меч-двуручник за плечом, похоже, не сильно тяготит могучего старца.

— Твои не устали? — спрашивает коннетабль, уверенно правя могучим жеребцом. Голос гудит властно и мощно, как пламя в кузнечном горне.

— Устали, сир. Но отдохнуть времени нет. Эта женщина прислана Ларошжакленом. Лейтенант передает, что Ритхэас отбивается от чудовищ в окружении, без нашей помощи продержится хорошо если до рассвета.

— Правда? — поднимает седую бровь коннетабль. — Там же пушки, укрепления…

— Спросите сами, сир коннетабль.

— И спрошу. Э-э, девушка, не знаю вашего имени…

— Аэлла, — раздраженно бурчит танцовщица. Каждая минута промедления оплачена кровью земляков, а они тут ломают комедию, изображая учтивых кавалеров…

— Аэлла, сколько чудовищ вокруг поселка? И каких?

— Включая всякую мелочь — десятки тысяч, лес кишмя кишит, вплоть до тракта, — начинает Аэлла. — Разные: есть такие мелкие летуны с когтями — от них лишь щебенка помогает. Есть наземные, типа крыс, но с кота величиной. Имеются крупные, вроде единорогов, костяными стрелами плюются. Есть и вовсе здоровенные, с броней…

— Слоночерепахи, — вздыхает Толлардо. — А драконы?

— И эти есть — три штуки самое меньшее…

— Вы уверены, коннетабль, что мы справимся с ними?

— Нет, но селяне не устоят точно.

— А говорили — мелкие стаи, через границу просочившиеся, — ворчит коннетабль. — Ох, и спрошу я с командующего Рубежной армией. Кстати, Аэлла, как получилось, что отправили вас? Я знаю Ларошжаклена, он бы не стал прятаться за чужими спинами.

— Ларошжаклен тяжело ранен. Почему послана я? Дело в том, что по некоторым причинам у меня был шанс прорваться. Видите ли, я — жрица Храма Исмины…

О том, что магия против Тварей Ночи бессильна, если только это не Сила Мира, танцовщица предпочитает молчать. Нет уверенности и в том, что Сила пробудится в нужный момент, значит, не стоит на нее и уповать.

— Вы намерены атаковать? — спрашивает Толлардо командира.