Сила мысли

– Вы можете нам помочь, Джейк. Если мы поймем, что с вами произошло и почему вы получили доступ к своим способностям без всяких побочных расстройств, мы, возможно, сможем разгадать секрет, как можно помочь несчетному количеству аутичных детей во всем мире. – Итальянка поерзала в кресле. – И также мы бы изучили любые ваши… паранормальные способности.

Бронсона последняя реплика на секунду изумила. Почувствовала ли Феллини что-нибудь там, в библиотеке? Она, казалось, и в самом деле верила, что он мог быть полезным для их исследований в институте. Без сомнения, у нее были на то причины. Неужели он уже почти согласился? Нужно признать, сопротивляться ее обаянию было очень сложно. Мужчина представил себя в Венеции вместе с ней. Как он ей будет помогать. Будет всегда рядом.

– В течение года, – продолжала Франческа, – или двух лет мы бы могли добиться значительных успехов.

У Джейка застыла в жилах кровь. Воздух, казалось, совсем истончился. Он откинулся обратно в кресло и уставился в широкое окно, занимающее всю стену. Краем глаза он увидел знакомых мужчин в белом фургоне, припаркованном на обочине напротив. Новые садовники, которых Бронсон уже видел рядом с домом соседки. Он отметил это как совпадение и сосредоточился на захлестывающей его волне душевной боли. Помочь Франческе и детям он не мог при всем желании. Через три месяца его уже не будет на свете, что уж говорить про год или два! О чем тут, черт возьми, думать?!

Лицо Феллини помрачнело.

– Что такое?

Джейк поднялся.

– Мне пора.

– Как? Почему?

Бронсон позволил себе напоследок окунуться в эти глаза, обещавшие столько счастья.

– Простите меня, в самом деле, – ответил он. – Но я никак не могу, не могу вам помочь.

А затем он повернулся и вышел на улицу прежде, чем женщина заметила, что у него на глаза наворачиваются слезы.

Глава 8

Венеция, Италия

Гондоле старика стукнуло уже пятьдесят, но она еще вполне послужит, как и он сам. Ее искусные декоративные детали и лаковое покрытие не имели себе равных на запруженных каналах города, где жили десять поколений его предков. Марио Феллини исполнилось четырнадцать, когда его отец, скрепив сделку рукопожатием, заказал выстроить лодку не кому-нибудь, а Трамонтину Альберто Ветуччи Недису, последнему из знаменитых скверариоли, строителей гондол, обладавших секретами мастерства в этом ремесле. Лодка была крепкой, построенной по старинной технологии, без клея и замазки. Марио всегда верил в то, что свою лодку он переживет, но сейчас ему пришлось в этом усомниться.

Погружая весло в спокойную гладь канала, он вел тихо скользящую гондолу к маленькому подсобному гаражу института, где должен был забрать путешественника для особой поездки по Венеции. Не будет никаких серенад «О соле мио» в уединенном путешествии к сырым могилам за кладбищенским островом Сан-Мишель.

Причалив к пирсу той ночью, он обнаружил не одно, а два тела. Одно было совсем еще детским. Девочка не старше шести-семи лет. Застыв, глядя на невинное лицо, Марио молча утирал слезы, сбегавшие на седую щетину его подбородка.

Старый гондольер проклял тот день, когда стал участвовать в сомнительных экспериментах Баттисты.

Да будь ты проклят! И все твои предки.

Но что он мог сделать? Как это остановить? На кону была жизнь его собственной дочери. Она работала посреди этого кошмара, находясь в полном неведении насчет тайн этого института, став заложницей под неусыпным оком синьора Баттисты и его кровожадного окружения.

Феллини вспомнил тот перевернувший всю его жизнь день, когда месяц назад чья-то гладкая лодка красного дерева вывернула из-за угла…

* * *

Оставляя бурлящий след, она на всех парах повернула в Гранд-канал, перегородив путь в паре метров от лодки Марио. Тот воздел кулак, выкрикивая возмущенные ругательства. Лодка отклонилась, чтобы избежать столкновения, и едва не чиркнула о его корму. Волна обдала и его гондолу, и парочку влюбленных молодых немцев, которые, держась за руки, обнимались на золоченом парапете.

Внезапно гневный крик так и застыл у Феллини в горле. Из-под брезента, прикрывавшего люк на корме, безжизненно свисала рука. Старик метнул взгляд на водителя лодки, которая стремительно удалялась. Даже сзади его фигура показалась знакомой.

Водитель рискнул бросить мимолетный взгляд через плечо.

Это был человек синьора Баттисты, Карло, из института!

Через мгновение Марио застыл на качающейся корме своей гондолы, разинув рот и раскинув в стороны руки. Его дочь, Франческа, работала в институте. Была ли она в безопасности? Стук сердца в ушах и побудил его к действию. Он схватил длинную рукоятку весла и принялся глубоко резать его лезвием воду, вкладывая в это все свои силы. Повернув лодку кругом, Феллини направился в сторону своего дома на улице де-ла-Кьеза в районе Сан-Поло. К тому времени, как он туда доберется, Франческа должна будет уже прийти домой с работы.