Сила мысли

Принц немного занервничал от того, что Бронсон обнял его, но ему не удалось скрыть улыбку за своим притворным негодованием. Он жестом указал на стоящего рядом с ним человека.

– Это о нем я вам рассказывал. Его зовут Азим.

Джейк обменялся рукопожатием со спутником Филиппа, попутно разглядывая его. Пожатие его руки было крепким.

– Принц рассказал вам о нашей миссии? – спросил его Бронсон, по-прежнему на дари.

Азим кивнул. Он был как будто бы старше, чем Джейк, хотя это трудно было сказать наверняка из-за его густой черной бороды. У него было обветренное темное лицо, в котором было что-то печальное – некое ощущение опустошенности, какое появляется, когда человек теряет кого-то очень дорогого. Но в его темных, проницательных глазах была также жестокая решимость, какая бывает у тореадора, стоически ожидающего разъяренного быка – как будто ничто не могло встать на его пути. Он изучал манеры Бронсона.

– Как я понимаю, эта деревня вам знакома, – сказал ему Джейк.

– Да. – Азим поскреб бороду. – У вас неплохое произношение, но есть некоторые нюансы, которые я должен вам объяснить, если вы хотите успешно внедриться в племя.

Знакомый принца сделал паузу, как будто пытаясь решить, скольким он готов поделиться с Джейком. После неловкой заминки он продолжил:

– Я моджахед. Я из семьи кочевников, и в наших традициях бороться за свой образ жизни. Когда я был моложе, мы боролись с русскими. Теперь мы боремся с нашими собственными радикальными соотечественниками. Человек, которого вы знаете как Лучано Баттисту, – это на самом деле Абдул Мохам Абдали, выходец из племени, которое населяло деревню в течение сотен лет.

Азим остановился, пристально глядя на Бронсона, а затем рассказал свою историю:

– Мое племя часто торговало с его деревней. Два года назад моих родного и двоюродного брата уговорили присоединиться к джихаду Баттисты. Они переселились в секретные пещеры выше деревни вместе со многими другими такими же. Полгода спустя их обоих нашли мертвыми: они стали жертвами ужасных экспериментов. У каждого из них были шрамы от хирургических вмешательств на голове. Когда наш лидер пошел против Баттисты, основная часть нашего племени была уничтожена. Но на все воля Аллаха, будь он благословен. Я и мой другой двоюродный брат отсутствовали, когда это произошло. Когда мы возвратились, нам потребовалось два дня, чтобы похоронить всех наших мертвецов.

Джейк чувствовал, что этот человек говорит правду. Чувствовал его боль.

– Баттиста и его племя должны умереть, – заключил Азим. – Я помогу вам, а вы поможете мне.

Бронсон кивнул, чувствуя родство с человеком, объединенным с ним одной отчаянной целью.

– Добро пожаловать, Азим. Давайте представим вас остальным.

Тони повел вновь прибывшего знакомиться с командой. Джейк проверил свои часы. Был полдень. Им предстоял десятичасовой перелет, и они должны были занять позиции на горе к 15:00. Пришло время загружаться.

Джейк быстро попрощался с принцем, а затем посмотрел на причудливое сборище людей, которые составили его команду: два пилота, каждый немного того и каждый по-своему, суровые лос-анджелесские парни, австралийский техник, двое морских котиков и чеченский мятежник, а также два его лучших друга, актриса-официантка и, наконец, воин-моджахед со своим собственным джихадом. И, конечно, Ахмед.

Вместе эта группа ответственна за результат самых критических восемнадцати часов жизни Бронсона. Нет, даже больше того, подумал он. Намного больше. Их действия определят судьбу невыразимого числа невинных жизней, начинающихся с Франчески и Сарафины и заканчивающихся тысячами – если не десятками тысяч – невинных жертв, жизни которых будут потеряны, если планы Баттисты осуществятся.

Глава 32

Горы Гиндукуш, Афганистан

Воздух был пропитан человеческим страданием и насилием, которые творились здесь сотни лет.

Тропа, проходившая через естественную пещеру, сужалась до тонкого тоннеля шириной в шесть футов, а затем продолжала свой извилистый путь через сырые глубины гор двумя уровнями ниже главного штаба Баттисты. Неровный каменный пол, на щербатые стены падают темные тени от тусклого света от ряда голых лампочек, которых за поворотом уже и вовсе нет, низкий потолок закопчен до толстого слоя сажи еще с тех времен, когда факелы были единственным средством освещения… Неподвижный, сырой воздух пах мочой и экскрементами.

Дюжина или больше тюремных камер были высечены в скале по обе стороны от тоннеля. Каждая из древних клеток была размером с малолитражный автомобиль, где только-только можно было лечь в полный рост, и слишком низкой, чтобы стоять вертикально. Камеры были забраны ржавыми решетками c воротами на висячих замках.

Только одна из клеток была занята.