Сила не по рангу (СИ)

Кузен неуверенно кивнул.

— Значит, мой брат так перепугался, что не вытянет Алмаз, что решил воспользоваться артефактом… Но он знает, что на Испытаниях их применение запрещено. Болван!

— Тише, Андрей. Мы еще не знаем, как он вообще достал эту штуковину.

— А вот это мы сейчас и выясним!

Он был в ярости. Лекари как раз заканчивали накачивать Сашу эфиром, когда кузен подлетел к нему.

— Все вон! Останутся только члены семьи. Николаевы — тоже.

Вот сейчас он наконец-то явил силу. Лекарей и лакеев как ветром сдуло. Марина глядела на старшего брата и молча качала головой.

— Андрей, не сейчас! Его только привели в чувство…

— Этот идиот едва себя не убил! Если бы не… — он схватил младшего брата за грудки. — Отвечай, где достал артефакт?!

— К-какой…

— Кулон! Камень на шнурке, который мог тебя прикончить!

— Андрюшенька! — Великая княгиня хотела было разнять братьев и бросилась к ним, словно квочка, но моя матушка успела ее задержать.

— Простите, ваше императорское высочество, но ваш сын имеет право на праведный гнев, — сказала она. — Мой старший сын тоже от этого пострадал. Нужно допросить Александра Федоровича.

Парнишка съежился под разгневанным взглядом брата и пристальным — моим. Марина ничего не понимала, но продолжала его обнимать.

— Кто-нибудь объяснит мне, в чем вы его обвиняете?

— В том, что он притащил в дом вредоносный артефакт! — бушевал Андрей. — Для кого писаны правила безопасности? Никаких подарков! Никаких покупок в непроверенных магазинах. Никаких вещей из рук посторонних!

Я подошел к Андрею и положил руку ему на плечо.

— Кузен, прошу, остыньте. Юноша уже осознал свою ошибку. И, уверен, совесть его еще замучает. Сейчас важно не допустить, чтобы подобные вещи еще раз попали в ваш дом.

Старший брат медленно вдохнул и выдохнув, взяв себя в руки.

— Вы правы, Алексей, — кивнул он. — Прошу прощения, я погорячился. Тоже невероятно испугался.

— Вы позволите мне расспросить Александра Федоровича? — Спросил я.

— Конечно.

Я отодвинул стул и уселся напротив княжича.

— Ваше императорское высочество, пожалуйста, расскажите, как к вам попал этот артефакт?

— Я… Мне его принес мой камердинер. Никита Данилович…

Андрей явно не ожидал такого ответа и смутился.

— Я знаю Никиту Даниловича всю жизнь… Он обожает Сашу. И никогда бы не навредил ему…

— Полагаю, камердинер сделал это не специально, — ответил я.

Младший княжич затрясся.

— Он… Он просто принес мне мешочек дня три назад, — затараторил он. — Бархатный мешочек, а там был этот кулон. Никита Данилович сказал, что это артефакт, который должен усиливать концентрацию и расширять потенциал. Он даже не боевой! Просто небольшая помощь в тренировках… Я не собирался его использовать на Испытаниях. Просто чтобы немного облегчить нагрузку на тренировках!

— И когда вы начали плохо себя чувствовать? — спросил я. — Позавчера или вчера, полагаю?

— Вчера… Да, вчера стало нехорошо. А сегодня еще хуже.

Я молча кивнул и обернулся к Андрею.

— Пожалуйста, вызовите камердинера. Нам нужно с ним поговорить.

— Разумеется.

Кузен позвонил в колокольчик, и в дверь с опаской протиснулся один из лакеев.

— Ваше императорское высочество?

— Никиту Даниловича сюда, немедленно!

— Сию минуту!

Младший кузен так распереживался, что едва не расплакался. Ну, в какой-то степени его можно было понять. Да и камердинер наверняка действовал из лучших побуждений. Просто купил артефакт не там и не у того человека. Сейчас и узнаем, опять ли это дело рук Зотова или в этой истории все же появятся другие лица.

— Тихо, тихо, Саша, — успокаивала его сестра. — Все хорошо закончилось. Все живы и целы.

Моя матушка успокаивала расчувствовавшуюся гречанку. Женщина уже облобызала воскресшего княжича и теперь вытирала мокрые щеки платочком, который подала ей светлейшая княгиня.

— Все действительно обошлось, — сказал я, не сводя глаз со своей матери. — Увы, у таких история бывает летальный исход.

Двери распахнулись, и двое гвардейцев втащили в столовую невысокого мужичка лет пятидесяти, с глубокими залысинами и в ливрее темно-зеленого цвета со знаками отличия двора великого князя.

— Никита Данилович, пожалуйста, сядьте, — распорядился Андрей и кивнул гвардейцам. — Благодарю, вы свободны.

— Ваше императорское высочество, что случилось? — Недоумевал камердинер.

Я молча достал из шкатулки кулон и, держа его за концы шнурка, показал слуге.

— Вам знакома эта вещица, Никита Данилович?

Камердинер побледнел от испуга.

— Д-да, конечно. Это мой подарок его императорскому высочеству…

— Значит, вы признаете свою вину, — холодно улыбнулся Андрей.

— Кузен, не спешите с выводами, — предупредил я и обратился к слуге. — Расскажите все о том, как во дворец попала эта вещь.

Слуга громко проглотил слюну и начал рассказ хриплым голосом.

— Я просто видел, как мучается мальчик. Я же его с колыбели знаю… Александр Федорович так переживал, так боялся, что не оправдает отцовских чаяний, что… Теперь я понимаю, что должен был обратиться к придворному артефактологу. Но я не хотел, чтобы по дворцу пошли сплетни о слабости его императорского высочества…

— Полагаю, вы неодаренный.

— Куда мне, господин…