Сила одиночки (СИ)

— Борт номер шесть — мостику: может соизволите открыть ворота шлюза? Очень хочется домой.

Не по уставу, и что? Переживут. Я же не военный, и в душ чертовски хочется, а ещё выспаться, а ещё…

Мишель осторожно оставляет трофейный вражеский десантный корабль с пленёнными членами экипажа болтаться в невесомости по соседству с корпусом крейсера и ныряет в ангар. Попав под действие искусственной гравитации наш мех, неспешной походкой, направляется к доку. Со своей задачей мы справились, а дальше пусть другие службы разбираются.

Одетая в лёгкие скафандры большая бригада техников, занятая ремонтом, встречает нас аплодисментами. Естественно, при отсутствии воздуха никаких звуков до нас не доносится, но это не мешает махнуть в ответ огромной механической ладонью. Право, мы это заслужили.

Кресло принимает вертикальное положение и чуть слышно щёлкают захваты, возвращая свободу передвижения. Азарт битвы выветрился, уступив место безумной усталости, и даже просто встать с кресла становится непосильной задачей.

Мишель осторожно снимает с меня шлем, и пристально вглядываясь в глаза, интересуется с тревогой в голосе:

— Ты как?

— Всё нормально. Вроде. Устал как собака, но отосплюсь и буду как огурчик. Обещаю. И спасибо за помощь! Без тебя нам бы точно пришла крышка.

— Кстати, об этом… — тон Мишель меняется с заботливого на серьёзный. — В рапорте необходимо указать, что во время боя мехом управлял ты, а я была лишь скромным пассажиром. Ясно?

— Э-э-э… Мишель… Ты чего? Твои невероятные навыки пилотирования реально нас всех сегодня спасли!

— Дима, давай на чистоту, если бы не твоя техническая смекалка, то и от меня не было бы никакого толку! А во-вторых, я не нуждаюсь в лишней славе, хочу и дальше оставаться заурядным инструктором по боевой подготовке. Поверь — мне очень нравится то, что я делаю, и я не собираюсь ничего менять в своей жизни.

— Мои глаза совершенно ясно сигнализируют, что меньше всего ты похожа на заурядную, — с огромным трудом наскребаю силы на игривую реплику. Каким бы уставшим я сейчас ни был, но я по-прежнему мужчина!

— С твоими глазами я уж как-нибудь разберусь, а для всех остальных всё должно оставаться по-старому, — Мишель нежно целует меня в губы. — Мы договорились, котик?

— Для тебя всё что угодно, — бессильно шепчу, искренне расстроенный тем, что поцелуй был столь скоротечен. — Но… Как мы это скроем? — Реалист внутри меня никуда не делся, и я принимаюсь рассуждать вслух. — Если связь с внешним миром оборвалась сразу, после включения режима «Тень», то внутреннюю телеметрию никто же не отменял.

— Но ты разработчик этой невероятной штуковины, придумай что-нибудь!

Меня одаривают новым поцелуем, более длительным, более волнующим и более… странным что-ли. Это трудно выразить словами, но он словно стал в это мгновение не всего лишь безликим символом страсти, а чем-то очень личным.

— Ну-у… в принципе, нами предусмотрен протокол возвращения к заводским настройкам с полным обнулением системы… — мозг хоть и с большим трудом, но всё же ещё сохраняет способность к логическому мышлению. — Думаю, я смогу убедить всех, что мех заглючил после гиперпрыжка, и у меня не осталось другого выхода, кроме как его перезагрузить. Всё равно не смогут проверить.

— Спасибо! Поверь, для меня это очень важно!

Минут пятнадцать уходит на то, чтобы выполнить обещанное, отнимая последние силы. Откидываюсь обратно в кресло и, закрыв глаза от огорчения и нечеловеческого утомления, неподвижно замираю.

Заодно и запись боя пришлось стереть, если мои узнают — убьют без раздумий…

Здраво рассудив, что нет никакого смысла ждать, когда шлюз починят и в ангар поступит воздух, Мишель напяливает обратно на нас шлемы и помогает выбраться из кресла. Выжатый досуха, я позорно висну у неё на плече и мы, неловко ковыляя, выползаем наружу, где попадаем в окружение медиков и большой группы сочувствующих, успевших к этому времени добраться до нашего меха.

— Немедленно доставить его в медчасть!

Рёв капитана обрушивается на моё измученное сознание иерихонской трубой.

— Ничего не надо. Со мной всё в порядке. Отпустите, пожалуйста.

Слабо отбиваюсь, но меня почему-то никто не слушает. Грузят, как мешок с картошкой, на каталку и бегом везут в медсанчасть.

Да что же это такое… Какая, к чёрту, ещё реанимация?

Но сил нет даже возмущаться, глаза наливаются свинцовой тяжестью и сами собой закрываются.

Ладно… Я потом выскажу всё, что о них думаю. Предупреждаю сразу — это будет очень длинно и очень непечатно…