Сила одиночки

Сквозь густой пар, заполнивший всё пространство душевой, проступают контуры идеального мускулистого тела Мишель. Потемневшие мокрые волосы выгодно подчёркивают безупречный овал лица, а капли воды по всему телу делают его ещё более соблазнительным. Организм реагирует мгновенно, с лёгкостью отмахнувшись от всех душевных терзаний.

С фирменной загадочной улыбкой инструкторша приподнимает свою грудь, мнёт её, нагло дразнит коралловыми эрегированными сосками, поворачивается спиной и, уперевшись в стену, соблазнительно прогибается в пояснице. Хриплым от возбуждения голосом шепчет:

— Димочка, ты хотел быть сверху. Так возьми же меня скорее… Я вся горю…

Как… Как она сумела пройти в мою кабинку? Да неважно!

Руки непроизвольно тянутся вперёд и… утыкаются в гладкий пластик.

— Кажется, я схожу с ума…

Ставлю диагноз самому себе и яростно трясу головой. Выскочив пулей из душевой, наспех вытираюсь и, кое-как напялив форму, отправляюсь в кают-компанию. По дороге пытаюсь осмыслить привидевшийся мираж:

А может со мной как раз всё в порядке? Если инстинкт продолжения рода победил боязни смерти, значит я не утратил волю к жизни, значит ещё поборемся!

***

Капитан, весь светясь от воодушевления, подходит к отдельно стоящим экипажам мехов и начинает торжественную речь:

— Сослуживцы! Мои боевые товарищи! Несгибаемые мужчины и женщины этого корабля! Сегодня особенный день — вы все прошли крещение огнём! Но ни значительно превосходящие силы противника, ни смертельная опасность вас не сломили! Вы показали себя умелыми бойцами и крепкими духом личностями! Я и весь остальной экипаж крейсера «Королёв», мы гордимся вами и равняемся на вас! Уверен, именно ваш высокий профессионализм и стальная воля помогут нам выжить в этой войне и вернуться на Землю в целости и сохранности! Так держать! Ура!

— Ура! — дружный рёв потряс своды кают-компании.

— За вас! — капитан поднимает бокал с вином.

Умеет же Платон Сергеевич вдохновить… И время выбрано удачное, чтобы никто не успел пасть в пучину страхов и сомнений после возвращения с того света. Вон, даже мой Антон из бледно-зелёного обморока превратился в рвущегося в бой неофита. Да и алкоголь, на мой взгляд, сейчас более чем уместен в психотерапевтических целях…

Заняв любимый наблюдательный пост возле барной стойки, делаю большой глоток вина и, выхватив из толпы знакомый силуэт, исподволь любуюсь Мишель, которая в данный момент о чём-то оживлённо шепчется с представительницами корабельной медслужбы. При этом вся их компашка то и дело бросает на меня косые взгляды и тут же заходится в приступе смеха.

— Спасибо…

Неожиданно раздаётся сбоку, отвлекая от напряжённых дум: что же со мной не так? От удивления дёргаюсь и чуть не обливаюсь вином.

— … простите, что вы сказали?

— Ты меня услышал… Я поблагодарил за спасение…

Злополучный начальник пилотной группы, тот самый мудозвон — старший лейтенант Агеев, сидит на соседнем стуле с чрезвычайно мрачным видом и благодарит за спасение. Чудны твои дела, Господи!

— Да не за что… — растерянно пожимаю плечами. — Мы же не сделали ничего особенного.

— Слушай… можешь им голову морочить, — старлей делает небрежный жест в сторону остальных членов экипажа. — Но я-то знаю, какие у нас были шансы в прошедшем бою. Ни-ка-ких… — произносит он по слогам и залпом осушает бокал. Неторопливо вытерев губы тыльной стороной ладони, ещё больше повышает градус непонятности. — Мне нет дела до истинных целей вашего с инструктором пребывания на корабле, главное — не дайте ребятам погибнуть понапрасну.

Я, конечно, обожаю тайны, но только в том случае, если за них берусь я! А не они за меня. Растерянно хлопаю глазами, совершенно не понимая, что он имеет в виду, а главное, как на это реагировать. Агеев спрыгивает со стула и завершает наше общение совсем уж удивительной фразой, заставив, в очередной раз за сегодня, начать сомневаться в своём рассудке.

— И ты это… прости меня… — приятельски хлопает по плечу и уходит.

Но долго удивляться произошедшему не получается, потому что в этот момент общий шумовой фон перекрывают чудесные звуки рояля. Звучит один из ноктюрнов Шопена. Правда сказать, какой именно, моей эрудиции уже не хватает. А за инструментом сидит… Мишель. Близняшки-медички облокотились на чёрную лакированную крышку и с мечтательным видом приобщаются к высокому искусству.

Плеснув в бокал ещё вина, срочно выдвигаюсь к месту событий.

— Ваши таланты неисчислимы, товарищ инструктор.