Сила присутствия

– Абу, я знаю тебя и твоих людей. Вас нельзя назвать праведниками! – проговорил кто-то в ответ. – Вы чужие для нас. Это ваши разборки. Откуда я знаю, может, они даже твои, совершенно личные, а вовсе не джихад на пути Аллаха. После первого намаза, когда будет видно, в кого летят наши пули, мы выйдем. А пока мои люди не двинутся с места.

– Клянусь Аллахом, ты пожалеешь о своем решении, грязный отступник!

– Если ты скажешь еще одно такое слово, подлая собака, то я выйду против тебя на моей земле, и многие последуют за мной! Это ты и те, кто подобен тебе, привели сюда американцев и всяких душманов. Теперь в наших горах нет покоя ни днем ни ночью. Не называй меня братом. Ты не брат мне, а чужак, предавший веру и свой народ!

– Будь ты проклят, сын свиньи! Гореть тебе в адском пламени!

– Ты ответишь за свои слова!

– Шайтан!.. Набери мне Абу Салефа!

Гора гремела выстрелами. Моджахеды шли в наступление по ее покатым склонам. То один, то второй оскальзывался, падал и замирал в неподвижности смерти, становился шахидом и отправлялся в рай. Трассы, выпущенные боевиками, распарывали ночь, ответный же огонь не был ни виден, ни слышен. Раздавались только крики, призывающие Аллаха. В сердца даже самых стойких бойцов за веру неотвратимой волной вползал леденящий ужас.

Подбежал моджахед, придерживая автомат, упал рядом с амиром. Джихад узнал Аслана, чеченского наемника, который был с ним еще с Сирии.

– Где эти шайтаны? Я хочу получить их головы!

– Амир, они видят нас через ночь! У меня уже больше половины бойцов стали шахидами. Надо отходить, окружать гору и ждать рассвета.

– Замолчи, сын шакала, позор своего отца! Их несколько человек, а с тобой больше сотни братьев!

– Многие уже шахиды! Мои люди боятся.

– Я сам убью их! Где Абу Салеф? – Амир повернулся, чтобы наорать на своего ансара, который так и не набрал нужный номер.

Он увидел, что тот лежит ничком на камнях, а телефон выпал из его ладони.

– Аллах, помоги нам!

Амир сдвинулся, чтобы схватить телефон левой рукой, и в этот момент пуля попала ему в плечо.

– Что?..

– Твою мать, они все-таки летят!

Винник выдернул из крепления матовую палочку, сломал, подождал, пока она не начнет светится, затем положил рядом с собой и достал вторую.

– Прикрой!

Он сложил букву «Y» – знак обозначения посадочной площадки, принятой в НАТО.

– Здесь нет площадки!

– А по хрену!

Ноющий звук летящей мины осколком стекла резанул по нервам.

– Ложись!

Все упали. Кто-то прикрывал заложников, кто-то просто пытался уцелеть. Разрыв грохнул ниже и правее.

– Теперь нам кранты!

– Не каркай. Огонь!

Вспышки выстрелов ниже по склонам напоминали перемигивание огоньков. Красные трассы летели к ним, разбивались о камни. Боевики прекратили атаку, закрепились на относительно безопасных позициях и сейчас поддерживали минометный обстрел своим огнем. Что будет дальше, сомнений не вызывало. После того как исчерпаются мины, начнется дикая атака обдолбанных боевиков. Еще неизвестно, доведется ли кому-то из спецназовцев дожить до нее. Одного точного попадания хватит, чтобы уничтожить их. Всех сразу.

– Доложить по боеприпасам! – заорал Винник.

Через ноющий звук новой мины и чей-то крик о том, что осталось два полных магазина, он услышал шум вертолетных винтов. Только бы летуны не ушли! Он знал и такие случаи. По правилам НАТО, если площадка была под огнем, то садиться запрещалось.

– Вертушки справа! Огонь на подавление!

Он перещелкнул автомат на очереди, стал бить короткими по вспышкам. Ракета, взлетевшая с позиций боевиков, тоже ушла вправо. Отвечая ей, с неба застучали пулеметы.

– На подавление! Огонь по ракетчикам!

С вертолета ни хрена не было видно, только вспышки на земле и чернота, из которой летели пули. Командир экипажа приказал себе не думать ни о чем. Если он впадет в панику, то конец всему и всем. Ему надо просто вести вертолет. Как будто нет никакого обстрела.

– Вижу посадочную! – заорал второй пилот. – На два часа! Около мили!

Из салона строчили пулемет и автоматы. Афганские коммандос вели огонь из своего штатного оружия, стремясь шквалом пуль сбить нападение и не дать боевикам стрелять по вертолету. Промороженные склоны гор никогда не видели ничего подобного.

– Захожу!

Вертолет шатало от турбулентности. Командир экипажа удерживал его ручкой циклического шага и вел к посадочной зоне. Только бы не провалиться! На малой высоте может приключиться всякое. Если вертолет попадет в вихревой отток, то тот просто бросит его к земле. Причем чем больше мощности на двигателях, тем быстрее он будет падать.

Он уже видел знак посадочной зоны, букву «Y», и вел вертолет все ближе и ближе к ней. Чертовы американцы! У них получилось в Абботабаде, неужели у нас не выйдет?

– Вспышка справа!