Сила присутствия. Том 1

В другой раз, перед тем как совершить гирипрадакшину, я зажгла камфору перед Бхагаваном, простерлась перед ним и ушла. Позже я узнала, что после того как я ушла, несколько молодых людей тоже зажгли камфору и совершили простирание перед Бхагаваном. Бхагаван пожаловался: «Все это из-за Акхиландаммы».

Бхагаван дарует свою милость, не дожидаясь, когда его об этом попросят. Так разве же он разливает свою милость в обмен на наши пуджи и подношения? Вовсе нет! Разве милость — не естественное его состояние?

Хорошо известно, что многие из преданных Бхагавана, получавшие его даршан в его ранние годы, когда он жил у Аруначалы, почитали его как самого Джнянасамбандхара[81]. Этот мудрец также реализовал Я, будучи ребенком. Тот, кто захочет сравнить две эти судьбы, найдет много общего. Сам Бхагаван часто превозносил джняну Джнянасамбандхара. Они оба родились в день Ардхра Даршанам, их обоих сильно притягивала Аруначала, и оба они шли к ней одинаковым путем. На пути к Аруначале оба останавливались в храме Арайяниналлур. «Скипетр» джняны, которым Джнянасамбандхар владел до шестнадцати лет, принял Бхагаван, тоже в возрасте шестнадцати лет. Сходство между ними поразительно. Потому, когда в Шри Раманашраме ежегодно праздновалась Гуру-пуджа Джнянасамбандхара, я всегда ходила туда, получала даршан Бхагавана и предлагала бхикшу.

После того как в Шри Раманашраме начали готовить еду, я все еще хотела предлагать бхикшу всем преданным Бхагавана. Но как я могла предложить ее брахманам? Я решила эту проблему, покупая овощи и другие продукты и передавая их ашраму с указанием, что их следует приготовить для брахманов.

Сама я готовила еду для Бхагавана и преданных-не-брахманов и приносила ее в ашрам. В первое время существования Шри Раманашрама, когда еще не было всего необходимого для приготовления пищи, Бхагаван никогда не делал замечаний по поводу того, что я готовлю и приношу еду. Однако когда ашрам начал разрастаться, построили большую столовую, в которой можно было готовить и подавать несколько сотен порций еды в день. И даже тогда я продолжала готовить еду дома и приносить ее в ашрам.

Однажды после того как столовая уже была построена[82], я принесла в ашрам бхикшу на Гуру-пуджу Джнянасамбандхара. Бхагаван взглянул на меня и сказал: «Зачем ты так утруждаешь себя? Если ты просто пожертвуешь продукты, ашрамиты приготовят и подадут их».

С этого момента, не в силах ослушаться благодатного повеления Бхагавана, я отдавала ашраму продукты, какие только могла, только бы продолжать свое служение. К тому же мне порой удавалось готовить еду для Бхагавана и его преданных, так как с этого момента мне разрешили помогать готовить завтрак для ашрама. Поскольку Бхагаван ничего на это не возразил, бывая в ашраме, я всегда пользовалась счастливой возможностью приготовить завтрак.

В последние дни жизни Бхагавана, когда я жила в Десуре, я часто думала и беспокоилась о здоровье Бхагавана. Я решила пойти увидеться с ним, потому что испытывала огромное желание получить даршан, а также огромную печаль из-за того, что он так страдал. Когда я подошла к воротам ашрама, брахман, которого я не знала, не разрешил мне войти. Мне стало невыносимо печально, потому что мое желание увидеть Бхагавана было нестерпимым. К счастью, милостью Бхагавана, там оказался один из жителей ашрама, который знал меня. Барьеры, правила и законы, созданные для того, чтобы поддерживать спокойную атмосферу в ашраме в последние дня жизни Бхагавана, не могли устоять перед ревущими волнами моего океана печали. Этот ученик сообщил Бхагавану о моем приходе и мне позволили войти в комнату Бхагавана и получить даршан. Войдя, я попыталась сдержать эмоции, но мое самообладание рухнуло в предчувствие того, что я скоро потеряю своего единственного Господа. Я разрыдалась: «Бхагаван! Бхагаван решил оставить тело! Что же мне делать?»

Тысячи прекрасных душ стояли снаружи, и все они, как и я, хотели получить даршан. Разве не безграничной милостью Бхагавана я оказалась единственной, кто был допущен к нему? Глубоко озадаченная его благосклонностью, я склонилась перед моим Господом и вышла, ошеломленная. Стоит ли говорить, что я очень не хотела уходить. После того как я вышла из комнаты, Бхагаван послал мне следующее сообщение через того ученика, который открыл мне дверь: «Почему тебе так жалко это смертное тело?»

Я догадалась, что Бхагаван утешал меня, желая сказать: «Не жалей это тело, я всегда буду твоим спасителем!» Когда до меня дошел смысл этого сообщения, я ощутила ясность ума.

Когда Бхагаван достиг махасамадхи, моя душа погрузилась в бездонный океан печали. Позже, когда я обнаружила, что милость и благотворное присутствие Бхагавана все еще живут в моем сердце, печаль, которую я ощущала из-за его физического ухода, уменьшилась.