Сила рода. Том 3

— Мы — терпеливый народ, — он посмотрел куда-то влево, где, как мне показалось стоял Фёдор Безухов со своими родителями. — И стерпеть можем многое.

Он невесело усмехнулся, мгновенно превращаясь в опытного Воина.

— Но за своих стариков, за наше прошлое и род, и за детей, за наше будущее, жизнь отдадим. А если кто-то целенаправленно придет именно к нам, например, в эту гимназию, мы порвем его на кусочки.

Сказано это было с такой уверенностью и непоколебимостью, что я даже почувствовал гордость за князя. На душе стало так легко, будто я оказался за каменной стеной. В безопасности.

— Я могу простить многое, — казалось ещё немного и фрак треснет на медвежьей фигуре князя. — Глупость, измену, без-честные поступки и стяжательство. Но если кто-то решит поднять руку на стариков и детей… Пощады не будет.

Ох, знал бы он про махинации северян… Ну или того, кто действует их руками… Хотя, может быть узнал и поэтому сейчас мы слышим эту речь?

Эдакое последние предупреждение.

Мол, неважно какие на вас грехи, повинитесь и я не буду рубить с горяча.

Кстати, удивительно грамотная речь и подача. Наверняка на каждого из здесь присутствующих скопился такой компромат, что хватит не на одну смертную казнь.

И многие могут действовать вынужденно, опасаясь, что правда вскроется.

И чем больше услуг, просьб или приказов они выполняют, тем глубже увязают в паутине лжи и предательства.

Я посмотрел на князя новыми глазами.

Несмотря на образ недалёкого Вояки, который только и может что давить всех своей Аурой, он только что сделал политически верный шаг.

Вопрос в том, сколько человек из здесь присутствующих действительно являются агентами иностранного влияния и готовы ли они положиться на слово князя.

— На балу присутствует моя дочь.

Опа! Вот это поворот!

— И, согласно традиции, она первая выберет кому подарит заключительный танец бала.

Ага, понятно, значит это что-то типа белого танца, где девушки выбирают кавалеров. Причем первой выбирает самая знатная девушка.

А дальше по нисходящей. Главное, как я понимаю, не вылезти вперёд негласной, но очевидной для всех кроме меня очереди.

— Но перед этим, я хотел бы выслушать ответы трех Претендентов, которым были пожалованы десницы!

Вот о чем говорил директор. Вот только… почему трех?

— Андрей Булычев! — князь дождался пока высокий старшеклассник с черной перчаткой на левой руке выйдет из толпы и почтительно остановится в трех шагах от него. — Каков будет твой ответ?

— Присягаю тебе, княже! — с достоинством ответил гимназист и отвесил поклон в пояс. — Клянусь служить тебе верой и правдой! Клянусь не посрамить свою Честь, а всю свою Волю и Любопытство направить на служение княжеству!

— Принимаю твою клятву, — кивнул князь и гимназист, радостно улыбнувшись, встал по правую руку от князя. — Вижу огонь Любопытства горит в твоей груди сильнее всего, а посему назначаю тебе службу в Инженерном полку в звании корнета.

Андрей Булычев просиял, а зал слитно разразился аплодисментами.

— Василий Салищев!

Ещё один старшак-выпускник с перчаткой на левой руке с достоинством вышел к князю и замер перед ним в трех шагах.

— Присягаю тебе, княже! — голос Василия оказался низким, будто говорил не молоденький парень, а мужик лет тридцати-сорока. — Клянусь служить верой и правдой! Клянусь не посрамить свою Честь, принимать Волевые решения и с Любопытством смотреть в лицо опасности!

— Принимаю твою клятву, — кивнул князь и гимназист, отвесив глубокий поклон, встал по правую руку от князя. — Вижу жар Чести, пылающий в твоих глазах, а посему назначаю тебе службу в инфантерийском гвардии полку в звании подпоручика.

По залу прокатилась волна удивления, а Василий засиял, словно начищенный золотой.

Вот только непонятно почему, ведь инфантерия, насколько я знаю, это обычная пехота?

— Гвардейский полк, — негромко обронил стоящий рядом Яков Иванович, в который уже раз прочитав мои мысли. — Вася с детства обожает УГи.

Что ж, ну тогда все встало на свои места! УГи — это мощь.

— Михаил Иванов!

Я отчего-то почувствовал дрожь в коленях, а по спине пробежалось стадо мурашек.

Вышел вперёд, судорожно размышляя про себя, как бы помягче отказать и что дальше делать с перчаткой.

Остановился, как и все, на расстоянии в трех шагов от князя, но зал отчего-то возмущенно зашептался.

Неужели я снова сделал что-то не так?

Князь, не обращая внимания на одаренных с любопытством посмотрел на меня и едва заметно улыбнулся.

— Каков будет твой ответ, Михаил?

— Княже! — я твердо посмотрел в глаза мужчине. — Для начала позволь поблагодарить тебя. Твой дар дважды спас мне жизнь, и я, честно говоря, с удовольствием бы сшил себе мундир из этого материала.

Со всех сторон так и повеяло возмущением, удивлением, раздражением и даже злостью.

Снова накосячил? Нужно прочитать про общение с князем в «Трех княжествах».

— Решил стать Десницей? — усмехнулся князь, которого, казалось, мой ответ позабавил. — Ведь только он или она имеет право на Матовый мундир.

Он или она? Интересненько…

Да и слово «матовый» было сказано таким тоном, что я сразу понял, что это нечто баснословно дорогое.