Сила страсти (СИ)

Домик, где жила Роксана чисто прибран. В садике под окнами цветочки расцвели, двор чисто подметен, а дальше огородик небольшой, где зелень посажена, и картошка растет, иначе чем питаться зимой? Вот и хозяин уехал, надолго ли? А вдруг навсегда, не вернется, война ведь вокруг бушует. Страшно стало Роксане. Мужа она боялась, стеснялась. А вот нет его, и что? Крестьяне по недоброму глядят — муж ее японцам продался, судачат. Защиты нет, за ним она, как за стеной жила, что скажет, то и делай. А сейчас с ребенком на руках, да со служанкой-китаянкой осталась. Роксана подумала: «А почему это Айлинь не уйдет на ту сторону реки, к своим родным… Наверно, она там не нужна, если ее за долги богачу отдали, а тот девчонку доктору подарил». Роксана неопытная, пугливая. Детство ее хорошим было, бабушка и мать ее баловали, хорошо одевали, в школу сельскую она ходила, чтобы грамотной быть. Отца родного она не помнила, он давно умер, а мать вторично замуж вышла. Отчим добрый мужик, хозяйственный, заботливый, не обижал жену, Роксану дочкой называл, игрушки из дерева выпиливал: лошадок, слоников, собачек… Но, как говорится, добрых-то и Богу надо. Заболел и умер отчим. Вот с тех пор и пошла молва, что все женщины их рода — черные вдовы.

Роксана вздохнула горько, вспомнив родное село. «Вот бы умчаться туда, вернуться в дом родной к бабушке и маме». Да далеко тот дом находится. На повозке ехать до города, а там на страшном гудящем, стучащем и дымящем железном поезде, и опять на подводе. А там и село ее красивое среди лесов раскинулось на берегу извилистой реки.

Закряхтел, запищал маленький Стефан, проснулся, проголодался. Роксана, грудь освободила, взяла ребенка на руки, и он, довольный ухватился за сосок, наелся, и решил пошутить — покусать материнскую грудь своими маленькими острыми зубками.

— Ах, ты проказник… больно.

Он заулыбался, демонстрируя два нижних зубика, прищурился хитро. Смуглая кожа, черные волосики, темные глазки. На Германа похож.

Служанка Айлин похлебку варила и потихоньку напевала протяжную песенку, кто бы знал о чем.

Дверь распахнулась, и Галина вошла в дом, произнесла строго:

— Вы чего на крючок не запираетесь? Злой сейчас народ, мало ли кого занесет!

Китаянка захлопала глазенками.

— Чего моргаешь, Линь китайская? Трудно на крюк закрыться, ась? Ты чего делаешь?

Так много вопросов враз Айлинь осознать не могла, и потому ответила на последний:

— Еда.

— Ну-ну, еда — это хорошо. Вари свою хрень. Потом в огород иди, картошку прополоть надо.

Айлинь головой закивала послушно, а Галина обратилась к Роксане:

— Я бельишко ваше возьму, на реке постираю.

— Да я сама могу, не трудно — попыталась поспорить Роксана.

— Нет уж, сиди дома с дитём, а то застудишься еще. Ты нам здоровая нужна… Эх, жизнь наша.

Галина собрала грязное белье в корзину, мыло в нее закинула и на речку поспешила. Служанка, поклонилась хозяйке.

— Еда готов. Огород пойду?

— Да, иди Айлинь в огород — кивнула головой Роксана, она чувствовала себя неловко: Галина и китаянка на нее работают, а она, как барыня сидит.

Она закрыла дверь на крюк, права Галина, не любят деревенские жену доктора, чужая, непонятная…

Стефан поиграл, да и спать захотел. Только уложила его Роксана в люльку, как в дверь постучали. «Может, Галина с реки вернулась. Нет, не тот стук, не условный»

— Кто там? — спросила тихо.

— Это я, Силантий — раздался голос из-за двери.

Роксана чуть слышно ахнула. Силантий ей во снах являлся с того дня, как впервые его увидела, в окно она за ним наблюдала, когда он с пашни возвращается. А тут он к ней пришел, зачем? Если муж узнает… Нельзя открывать… но хочется. Сердце затрепыхалось, как у зайца.

— Я тетку Галину шукаю (ищу) — произнес нежданный гость.

Рука сама собой к крюку потянулась, Роксана отворила дверь, и только тут сообразила, что даже платок на голову не накинула, смутилась жутко. Силантий на пороге стоял, поздно было за платком метаться.

— Здравствуй — он жадным взглядом окинул ее фигуру, черные косы, смущенное лицо.

— Здравствуйте, Силантий. Вам Галина нужна?

Он растерялся, забыл зачем ему тетка Галина, ведь к нему на Вы редко кто обращался. Он стоял перед Роксаной и молчал, хотелось слышать ее голос, видеть ее. Роксана вскинула на него взор своих зеленых глаз, и он понял, что молчание затянулось.

— Дядька Поликарп казал она до вас ушла…

— Галина на реке стирает, Вы туда за ней идите.

— Да, я пойду…

Ей хотелось его остановить, а ему не хотелось уходить.

— Роксана… — хрипло произнес он — как ты тут одна? Тебе може помощь нужна, ты скажи, я ведь все для тебя… сделаю. Ты только скажи…

Ее глаза распахнулись.

— Чем же Вы мне поможете, Силантий? Мужа японцы забрали, а все на меня, как на врага смотрят.

— Никто тебя не обидит — заверил ее Сила.

— Спасибо Вам… но идите же… Вам ведь Галина нужна — проговорила она, голову опустив.

В горнице ребенок заплакал, и Сила очнулся, вспомнил, что дело у него до Галины срочное.

— До свидания, Роксана, пойду я…

— До свидания, Силантий — пролепетала она.