Сила ведлов

Митяй, увидев в руках друга такой кинжал, невольно отшатнулся, но уже в следующее мгновение его потянуло к нему, как магнитом и что самое удивительное, изумрудный кинжал так и задёргался в руках ведла и тот, не удержал своё изделие. Однако, кинжал не упал на пол, мощёный диоритовыми полированными плитами, а полетел к Митяю, стоящему от Найдара метрах в семи. Ведл рванулся вперёд, испугавшись, что клинок вонзится в грудь друга, но тот замедлил своё движение, сделал в воздухе пируэт и лёг на руки великого отца говорящих камней. Митяй, совершенно не ожидавший встречи с таким чудом, а кинжал, без сомнения, оказался вторым, после яшмового колобка, говорящим камнем-одиночкой, все остальные, включая очки, были только парными, громко воскликнул:

– Найдар, как тебе удалось найти для меня одинокий говорящий камень? Парень, это же такая редкость, что ты даже не можешь представить! Понимаешь, уж сколько я говорящих камней не призвал, одиночкой оказался всего лишь один, круглый говорящий камень нашей Нефтяной княгини Сонечки, зато какой. Она с ним умеет творить самые настоящие чудеса. Странно, но почему я не почувствовал зова этого говорящего камня? Ведл почесал затылок и ответил:

– Слишком много вопросов и слишком много радостных воплей, Митяй. Надо подумать, как у меня это получилось. Митяй прижал кинжал к груди, как ребёнка и ответил:

– Вот-вот, подумай, Найдар, и ответь мне поскорее на мои вопросы, а то их количество очень быстро растёт. Например у меня такой вопрос появился, как ты умудрился превратить говорящий камень в очень мощное оружие? И, главное, на хрена? Ведл тут же обиженно воскликнул:

– Ни во что такое я этот зелёный камень не превращал! Я просто превратил его в ритуальный кинжал. Он мною для красоты сделан, хотя его и можно всадить в бок какого-нибудь не очень крупного животного. Это же всё-таки кинжал. Вдруг ты когда-нибудь захочешь поохотиться, по старинке. А это ещё про какое такое мощное оружие ты говоришь, Митяй?

Митяй, найдя глазами на верстаке ножны чёрного дерева, быстро подошел, вложил в них изумрудный клинок шириной возле рукояти немного больше, чем его ладонь, весивший килограмма два с половиной, вложил кинжал в них и поскольку на ножнах имелся ремешок, повесил на шею и буркнул в ответ:

– Проехали. Забудь. Ни о каком опасном оружии я не упоминал. Понятно? Мне только не хватало, чтобы ты за старое взялся. Найдар обиженно взвыл:

– Митяй, но я же изготовил этот кинжал только для тебя одного. Ты же знаешь, что дагоны больше не охотники и им не нужны ни кинжалы, ни копья.

– Вот и замечательно, что не нужны. – Примирительным тоном сказал Митяй – Но и ты не спрашивай меня о том, какое оружие тебе удалось сделать. Поверь, должно случиться нечто очень страшное, чтобы я достал твой кинжал из ножен, как оружие. Он всегда будет служить для меня только в качестве украшения, подаренного мне самым великим ведлом из тех, кого я только знаю, но об этом ты тоже помалкивай. Ты же знаешь, Найдар, я никого не ставлю выше других и сам на цыпочки не встаю.

Глава 13 Бриллианты холода – бриллианты огня

Стоило только Митяю сделать пару шагов по мастерской Найдара, как с кинжала отвалилась и чуть было не упала на каменный пол золотая, массивная рукоятка. Он успел её поймать и мастер, всплеснув руками, огорчённо воскликнул:

– Как же это так? Ведь я её очень прочно приделал!

Вертя в руках рукоятку кинжала, стилизованную под орла с овальным, неплохо огранённым бриллиантом вместо головы, за сохранность которого больше всего переживал Митяй, он поспешил успокоить Найдара:

– Пустяки, мелочи жизни. Не волнуйся, я приделаю её обратно. – Однако, он тут же почувствовал что-то неладное, а точнее то, что изумрудный клинок гремит в ножнах так, словно те стали ему велики, и добавил – Нет, Найдар, кажется это не пустяки. Ты задарил мне какой-то неправильный изумруд.

Он подсел к большому стальному верстаку, снял с шеи ножны и вытряхнул из них на круглую, плоскую кожаную подушку, туго набитую песком, треугольный клинок. И Митяй, и Найдар вскрикнули от удивления в один голос:

– Что за чёрт! Великие духи!

Удивляться было с чего. Изумрудный клинок резко увеличился в объёме и теперь его длина была сантиметра двадцать четыре, в самой широкой части не более десяти, а в толщину он уменьшился до двух сантиметров. При этом изумруд резко потемнел, а гравировки на нём сделались ещё тоньше и заполнились, словно бы рубином, отчего стали отчётливо видны и Митяй, переворачивая клинок с бока на бок, увидел всю свою африканскую эпопею начиная с рытья Суэцкого канала. Выглядело это, конечно же, очень мило, но не они сейчас интересовали Митяя, а метаморфозы с изумрудом, ведь камень, судя по всему, изменился только в размерах и при этом ничуть не похудел, и хотя даже без золотой рукоятки весил немало, теперь его можно было и прилепить к телу и он даже сообразил, куда – на грудь, остриём кверху и овальной нижней частью вниз. Однако, он не стал с этим торопиться и поинтересовался у ведла: