Сила ведлов

Там он был не один. Кого там, на берегу Чусовой, только не было в ту ночь! Ведлы — буквально со всех концов земли, где только жили люди народа Говорящих Камней, и все они прибыли с одной-единственной целью — поднести Матери-Земле свои дары и испросить ведловской силы и благословления. На следующий день Голубой Глаз сам вышел из недр горы, и Фёдор полетел обратно. Свой гигантский телескоп он сварганил буквально за неделю, и после этого все бросились переделывать собственные телескопы, и даже Митяй изготовил по его образцу для Зинули-зеленули точно такой же каст и поворотное устройство, соединённое с компьютером и оснащённое точнейшими сервомоторами. Правда, совсем недавно. Зато пребывал теперь в полном восторге, ведь с этого момента он мог вести наблюдения за небом где угодно, и разрешающая способность его маленького телескопа увеличилась чуть ли не кратно. Можно сказать, что Солнечная система открылась ему полностью, как и значительная часть Галактики, и он мог рассмотреть чуть ли не любой камешек не то что на Луне, а даже в кольцах Сатурна.

Это ещё мелочи. Голубой Глаз имел увеличение раз сто большее, и если бы по Луне бегали муравьи, то с его помощью можно было бы рассмотреть на их телах каждую щетинку. С его помощью астрономы уже сумели разглядеть в небе планеты, находящиеся на расстоянии в две-три сотни световых лет от Земли, и даже найти такие, которые были сопоставимы с ней по размерам. Буквально каждый час работы на нём был расписан лет на десять вперёд. Астрономы из городов Евразии и Африки у себя дома рассматривали звёздное небо в свои малые телескопы и составляли компьютерные программы слежения за теми объектами, которые их более всего интересовали, чтобы потом прилететь в Дмитроград, добраться до Голубого Глаза и посидеть подле него свои заслуженные шесть часов, чтобы потом ждать того дня, когда Земля окажется на орбите в нужной позиции, и прилететь снова.

Для эксперимента с тепловой пушкой было со скрипом выделено всего четыре часа. Два астронома скинулись по два часа и теперь находились вместе со всеми остальными небесными артиллеристами в большом круглом зале. Сама же тепловая пушка также была установлена на высокой, чуть выше двух километров, горе Черногор, находящейся в восемнадцати километрах от Шесси за рекой Марией. Она уже была изготовлена к стрельбе по Луне, а оба управляющих компьютера, соединённых в локальную сеть, нацеливали как Голубой Глаз, так и Огненное Копьё на одну точку в пространстве. В данном случае на кратер Тихо Браге, который отличался от себе подобных, то есть тех, от которых во все стороны отходили светлые полосы, тем, что они у него самые длинные. О нём Митяю было точно известно, что его диаметр составляет восемьдесят семь километров, а стало быть, они смогут хорошенько поработать над фокусировкой.

Стрельба по двум мишеням — одной, построенной ровно в десяти километрах от вершины Черногора, а второй, находящейся на вершине, — уже дала им очень много в отношении юстировки, но Фёдору хотелось большего. Как только Луна поднялась над горами, они оттащили от Голубого Глаза Калдана, астронома из Китая, и приступили к работе. Первым же выстрелом из Огненного Копья им удалось нарисовать точно в центре кратера Тихо Браге алую, быстро потускневшую круглую отметину диаметром в семь километров. Вторая половина команды Фёдора Кремня немедленно бросилась к компьютерам, и через двадцать минут они произвели ещё один выстрел. На этот раз жахнуло посильнее, что и немудрено, ведь диаметр теплового луча был всего полтора километра при той же продолжительности импульса в четверть секунды ровно. Стрельбой управлял компьютер, а он, как известно, знает цену каждой секунде.

Впрочем, уже после первого пристрелочного выстрела Митяй понял, что скорость теплового луча всё-таки больше скорости света, как это ни парадоксально. А это прямо говорило о том, что они имеют дело с каким-то совершенно новым квантом энергии, и если это так, то и луч энтропии тоже, по идее, должен вести себя аналогичным образом. И стреляли они с минимальной мощностью. Можно сказать, в одну двухсотую от полной. На своей максимальной мощности импульсом продолжительностью всего в одну сотую секунды тепловая пушка на дистанции в сто семьдесят метров мгновенно испаряла лист вольфрама толщиной в пять миллиметров и диаметром в шесть метров. Вспышка и грохот соответствовали энергии выстрела на среднем значении угла расширения конуса выстрела, а ведь его можно было уменьшить в добрую сотню раз с двенадцати градусов до одной десятой секунды. Вот тогда энергия теплового луча будет максимальной.