Сила ведлов

Погружение в науку и постоянное занятие ведловством действовали на характер человека весьма благотворно. Даже тот же Лёха Тур, который в юношестве отличался довольно-таки свирепым нравом в том смысле, что на любое шевеление в кустах отвечал мгновенным сокрушительным ударом, теперь был само спокойствие и рассудительность. Возможно, что никому из ведлов даже в голову не придёт превратить бриллиант огня в тепловой пистолет только потому, что ведлы вообще не имели никакого оружия, кроме плотницких топоров и кухонных ножей. Оно им было просто не нужно, и те луки, которые он когда-то изготовил, хранились даже не в домах аларов, а лежали где-то на складе вместе со стрелами, как и копья. Нового оружия никто давно уже не изготавливал. Исключение составляли только копья с кремнёвыми наконечниками. Их можно было увидеть на стене в доме какого-либо охотника, но только как музейный экспонат, так как на украшение они не очень-то тянули, если их, конечно, не изготовили дагоны.

Думая об оружии и о том, что ну его бы на фиг совсем, Митяй перелетел через Каспий и приблизился к горам, как что-то словно огрело его по голове здоровенной дубиной, и он без малого чуть было не вырубился. Какой-то боли он не почувствовал, но его руки начали действовать словно бы самостоятельно, и Митяй повёл самолёт на снижение. Правда, со слишком большой скоростью, что он всё-таки отметил, и его правая рука сразу же толкнула рычаг реостата, уменьшая обороты двигателя, да что толку, самолёт всё равно снижался по слишком крутой траектории, и потому посадка на такой скорости грозила авиакатастрофой, тем более в горном ущелье, и, каким бы прочным ни был самолёт-амфибия, дело могло закончиться его гибелью.

Как только в голове Митяя мелькнула мысль об этом, его руки и ноги снова стали принадлежать ему и он быстро выровнял самолёт, но, как только попытался набрать высоту, его снова треснули по башке, и на этот раз уже куда чувствительнее. Тем не менее он не отрубился и со злостью подумал: «Да, это очень смахивает на какую-то ментальную атаку. Моё тело явно взял под контроль какой-то мощный телепат. Ну-ну, посмотрим, что у тебя из этого выйдет».

Из этого действительно не вышло ничего хорошего. Снижая скорость, самолёт опускался вниз, летя строго посередине довольно неприветливого, в смысле ландшафта, ущелья, на дне которого хотя и текла река, всё же совсем не такая, на которую следовало сажать гидросамолёты. Митяй с ехидством подумал, что смерть его хотя и будет мучительной, всё же окажется быстрой, а вот тому идиоту, кто устроил эту дурацкую ментальную атаку, достанется вместо богатого хабара куча покорёженного хлама. То-то он будет радоваться, оказавшись в раю и глядя на его кислую рожу с небес.

Однако, когда прямо перед носом самолёта показался каменный выступ, Митяй, не имея возможности пошевелить ни рукой ни ногой, но будучи крепко пристёгнут прочными ремнями к пилотскому креслу, попросту взял и активировал все свои говорящие камни. Только они были теперь его последней надеждой, и особенно Дед Максим. О нём и всех его возможностях Митяю было известно пока что немногое, всего лишь то, что тот мог генерировать мощный силовой луч, эдакую кувалду. Вот её-то он и вызвал, одновременно приказав Деду Максиму, если тот не хочет превратиться в прах, соткать вокруг самолёта мощный силовой кокон в форме шара и даже представил его себе мысленно в виде изумрудно-зелёного зорба, внутри которого находился самолёт-амфибия, каждая часть которого, начиная от плоскостей и вплоть до электротурбореактивных двигателей, была крепко схвачена силовым полем, эластичным до определённого расстояния только снаружи.

Каменная гряда с оглушительным грохотом моментально разлетелась от удара на миллионы крохотных осколков, и изумрудный зорб, дико кувыркаясь в полёте, подпрыгнул высоко вверх и снова устремился к земле, чтобы удариться о реку. Вздымая тучи брызг, он покатился дальше, постепенно замедляя ход. Если бы Митяй когда-то сам, сочиняя лётные инструкции, не написал, что все члены экипажа самолётов, вертолётов, автожиров и любых других летательных аппаратов, пусть это даже будет пушечное ядро, должны во время всего полёта сидеть в кресле, пристёгнутыми к нему, то ему пришлось бы туго. А так, выбивая зубами чечётку и наблюдая за тем, как дрыгаются его руки и ноги, он просто катился по ущелью в силовом шаре-зорбе Деда Максима, то и дело подпрыгивая, километров десять, прежде чем остановился на большой, поросшей пожухшей зеленью лужайке. Причём хвостом кверху. Да, снаружи была хотя и южная, но всё-таки зима.

Митяй по-прежнему не владел своим телом, но не то чтобы абсолютно. Совсем чуть-чуть оно ему подчинялось. Во всяком случае, голову он мог держать прямо, а также дышать с той частотой, с которой хотел он, а не тот тип, который атаковал его, чтобы захватить в плен, и он уже знал, кто это мог быть. Скорее всего, это был один из тех могущественных телепатов, которых так боялся его друг Бастан. Вот он и нагадал козе смерть, а та всё пердь да пердь.