Сила воли не работает. Пусть твое окружение работает вместо нее

В фантастическом романе «Игра Эндера» главный герой, Эндер, – мальчик, мобилизованный правительством и отправленный в орбитальную космическую школу, где его готовят в военачальники. Основной метод подготовки – конкурентная «игра». Кроме Эндера в той же космической школе учатся другие дети. Все они разбиты на команды, которые состязаются в хитроумном боевом симуляторе. В столовой школы висит гигантское электронное табло, отражающее текущие результаты команд, перечисляя их от лучшей к худшей в нисходящем порядке. В общем, царит атмосфера свирепого соперничества.

Эндер оказывается намного адаптивнее прочих курсантов, даже тех, кто на несколько лет старше его. Ему свойственна высокая толерантность к неопределенности, и поэтому его не дезориентируют новые ситуации. Он прекрасно осознает меняющуюся обстановку и, в отличие от других, понимает, что ориентация в невесомости относительна. Здесь нет предустановленных верха и низа. Однако Эндер замечает, что остальные курсанты упорствуют, пытаясь сохранить ориентацию после вхождения в зону невесомости.

Поскольку правила в такой зоне отличаются от правил в коридоре, ведущем к боевому симулятору, быстрая адаптация Эндера становится огромным преимуществом. По словам Эллен Лангер, гарвардского профессора психологии и главы Langer Mindfulness Institute, психическая вовлеченность – это всего лишь осознание контекста, равно как и возможности что-то изменить в этом контексте. Если вы не осознанны, то ничего интересного вокруг не замечаете. Вы воспринимаете мир черно-белым. Вы априори допускаете, что правила в одной среде такие же, как правила в другой. Вы также неверно полагаете, что остаетесь одним и тем же человеком в разных средах. И таким образом вы хуже играете собственную роль и, соответственно, меньше можете эту роль изменять.

Эндер использует способности, чтобы манипулировать игрой в своих интересах. Он побеждает остальные команды, воспользовавшись их психической невовлеченностью в зоне невесомости. Никогда прежде с подобным не встречавшиеся другие игроки не знали, как реагировать. Однако им не потребовалось много времени, чтобы понять, что делает Эндер. И в итоге культура боевой школы и самой игры была вынуждена измениться.

Люди в основном действуют на основе очень ограничивающих и неверных суждений. Лишь немногие благодаря психической вовлеченности видят то, чего не видят другие. Как те блохи в банке, большинство людей руководствуются догмой группового мышления. Социальная культура довлеет, как бы она ни была ошибочна, и людей ослепляют культурные нормы. Не менее важно, что люди ошибочно допускают неизменность этих норм.

Любая среда – это отдельная экология, и поэтому она текуча, пластична и жива.

Уникальные связи разбивают нормы вдребезги

«За день до того, как идея становится прорывом, она кажется безумием».

Питер Диамандис

1905 г. был прорывным для Альберта Эйнштейна. Он опубликовал четыре исследовательские статьи, известные под названием «работы Annus Mirabilis» (от лат. чудесного года. – Прим. ред.). Впоследствии они существенно изменили фундаментальные представления физики о пространстве, времени и материи. Что интересно, когда Эйнштейн опубликовал эти статьи, он работал не в научных учреждениях, а в швейцарском патентном бюро. Его нахождение в этой абсурдной на первый взгляд среде позволило ему смотреть с иных точек зрения на мир и задаваться иными вопросами, чем если бы он трудился в физической лаборатории. Интеллектуальные связи, которые сумел провести Эйнштейн, привели к новаторским и научным прорывам. Те, в свою очередь, изменили взгляд человечества на весь мир и космос.

Возьмем еще одно крайне интересное явление – предположительно, наиболее влиятельную и культурно новаторскую группу XX века – «Битлз». Главным талантом этого коллектива была способность создавать уникальные связи. Как поясняет профессор теории музыки Дэвид Турмайер: «Прежде всего, «Битлз» продолжали интересоваться всеми музыкальными жанрами. Также они постоянно заново изобретали собственную музыку, делая ей «вливания» свежих влияний множества разных культур. Это экспериментирование придает работе «Битлз» такое значение, которое ставит ее особняком от музыки их современников».

Помимо внедрения и смешивания идей из широкого ассортимента источников музыканты еще и систематически сотрудничали друг с другом. Джон Леннон набрасывал идеи или фрагменты композиции, затем передавал их Полу Маккартни для совершенствования и аранжировки. Пол делал то же самое. Один из двоих запросто мог прибавить средние восемь тактов или бридж к тексту и припеву другого. Леннон описывал эту синергию[9] словами «писать, глядя друг другу в глаза» и «играть в лицо друг другу». Часто две неоконченные композиции сливались в один шедевр благодаря этому процессу.