Сильбо Гомера и другие

Не удивительно, что обладание Пурпурными островами составляло одну из важнейших государственных тайн Финикии, а затем и ее дочерней колонии Карфагена, заставляло их хранить в секрете местонахождение богатых островов и жестоко расправляться с соглядатаями и агентами их основных торговых конкурентов, в то время — греков и римлян. Источники античного времени сообщают нам, к каким крайним мерам прибегали соперники, чтобы сохранить эти тайны в сфере своей монополии. Например, когда какое-то греческое или римское судно, рассказывает историк и географ Страбон, увязалось за карфагенским торговым кораблем, вышедшим в Атлантику, чтобы разведать маршрут и цель его похода, карфагенский капитан предпочел выброситься вместе с судном на скалы и погибнуть, но не выдать тайны своего маршрута и цели плавания…

В сочинении, приписываемом древнегреческому философу Аристотелю, «О чудесных слухах» содержится, в частности, и такое сообщение: «Говорят, будто по ту сторону Столбов Геракла карфагеняне обнаружили в океане необитаемый остров, богатый множеством лесов и судоходными реками и обладающий в изобилии плодами. Он находится на расстоянии нескольких дней пути от материка. Но когда карфагеняне стали часто посещать его и некоторые из них из-за плодородия почвы поселились там, то суфеты Карфагена запретили под страхом смерти ездить к этому острову. Они истребили жителей, чтобы весть об острове не распространилась и толпа не могла бы устроить заговор против них самих, захватить остров и лишить карфагенян счастья владеть им».

Видимо, в самом Карфагене, помнившем о героическом времени мореходов Ганнона и Гимилькона, об их плаваниях на юг и на север Атлантики, открытии островов и основании колоний, куда уходил избыток городского населения, дело дошло до серьезных разногласий, раз «толпа», то есть простой народ, знавший о свободных и прекрасных островах в океане, решил поселиться там и выйти из-под власти деспотичных суфетов. Выход был один: Карфаген решил перебить своих взбунтовавшихся соплеменников и сохранить власть над островами. Борьба за свободу «заморских территорий», подобная той, что когда-то привела к образованию самого Карфагена и отделению его от метрополии, города Тира, здесь закончилась поражением…

Случайно не об этих ли событиях повествуют легенды Канарских островов, когда их жителям были «отрезаны языки»? Может быть, в такой иносказательной форме до наших дней сохранилось предание о запрете разглашать важную государственную тайну Карфагена о местоположении и богатствах Канарских островов, когда островитян, «ни в чем не повинных, жестоко наказал король, приказавший отрезать им языки»? Увы, мы можем об этом только догадываться…

После падения Карфагена в 146 году до н. э. в результате серии знаменитых в истории Пунических войн с Римом, единственным, кто хорошо знал об атлантических островах и владел ими — более того, устраивал на них свои поселения и красильни, был нумидийский, гетульский и мавританский царь Юба II (30 г. до н. э.- 22 г. н. э.). Античные авторы сообщают, что этот знаток коммерции, образованный ливийский правитель не нашел на островах жителей (хотя вряд ли его люди обшарили все острова Канарской группы), но обнаружил там остатки древних каменных строений. Может быть, следы тех поселений, которые были основаны еще Ганноном и разрушены в период «гражданских смут» в Карфагене? Конечно, при этом все жители маленькой островной колонии не были перебиты своими соотечественниками, часть из них вполне могла избежать карфагенского погрома и поселиться на соседних островах архипелага или затаиться в густых лесах и глухих горах… Прибытие любого судна с востока могло привести их в паническое бегство: кто знает, что за люди прибыли на корабле и не собираются ли они повторить уже знакомую островитянам операцию…

Но кто же был первыми жителями Канарских островов — финикийцы, карфагеняне, ливийцы или кто-то другой? Это не решено окончательно до сих пор. Доктор Вейкман, долго живший на острове Тенерифе, сообщал в 1937 году, что на Канарских островах им обнаружены многочисленные наскальные надписи и рисунки неизвестного происхождения. Крупнейший специалист по доистории Канарских островов француз Р. Верно писал еще в конце прошлого века, что в глубокой древности на островах проживал малорослый и темнокожий народец «пигмеев», на смену которым затем пришли загадочные голубоглазые и светловолосые гуанчи, которых Л. Грин назвал «блондинами с неясным прошлым». Здесь мы еще раз вспомним Геродота, писавшего о последних низкорослых жителях Сахары и Северо-Западной Африки, еще в древности уничтоженных ливийскими племенами (может быть, предками или родственниками гуанчей).