Сильбо Гомера и другие

Потом на смену исчезнувшим в огне последующего дорийского завоевания Греции мореходам-критянам и ахейцам — последние частично переселились в Малую Азию, где среди милетцев-ионийцев и сохранялись долгое время морские сказания предков, знаменитые «Аргонавтика», «Одиссея» и другие, — пришли новые хозяева Средиземного моря. Финикийцы… Где-то с 1200 года до н. э. или несколько позже они начинают осваивать и западные районы древнего Средиземноморья, идя по следам своих учителей и торговых конкурентов — критян и ахейцев. Уже в 800 годах до нашей эры финикийские мореходы, пишет известный историк географии Рихард Хенниг, случайно или преднамеренно открывают за безымянным «проливом в океан», то есть за поздними Столбами Мелькарта (или Геракла), остров Мадейру и Канарские острова. Появляются первые сведения о них.

Один из историков античности, Диодор Сицилийский, каким-то образом сохранил в своих сочинениях память об этом открытии: «В середине океана против Африки находится остров, отличающийся своей величиной. Он находится от Африки лишь на расстоянии нескольких дней морского пути… финикияне, обследовавшие… побережье по ту сторону Столбов и плывшие на парусах вдоль побережья Африки, были сильными ветрами отнесены далеко в океан. После многих дней блуждания они достигли наконец названного острова». Вероятно, как считают историки географии, это был остров Мадейра, от которого уже не трудно добраться и до Канарских островов («оптимисты» полагают, что речь идет даже об Америке).

А хоть раз побывав на Канарах, пишет Хенниг, финикийцы должны были бы вновь вернуться туда. И даже больше — основать свои поселения и фактории, ибо острова манили их не только своим волшебным климатом, за что их еще в древности прозвали Счастливыми или Островами Блаженных. (Как писал знаменитый историк Плутарх: «Даже среди туземцев успело распространиться занесенное извне верование, что здесь должны находиться Елисейские поля, местопребывание праведных, воспетое Гомером».) Дело в том, что финикийские знатоки флоры открыли на островах сырье для получения устойчивых лакмусовых красителей — например, знаменитого в древности тирского пурпура, приносившего огромные доходы правителям и купцам Сидона и Тира. Производство тирского пурпура всегда было окружено тайной — которая, кстати говоря, до сих пор так и не раскрыта! — и не один шпион был принесен в жертву Баалу за попытку выяснить секрет его изготовления…

Между тем, на Канарских островах как раз и произрастал лишайник-орсель (или «трава оризелло», как его именовали в Европе в средние века), содержащий высококачественный краситель и притом в больших количествах. Исследователи предполагают, что орсель Канарских островов и был как-то связан с секретом массового получения тирского пурпура (одних раковин-пурпурниц, встречающихся в Средиземном море, из которых пурпур тоже изготовляли, для этого явно не хватило бы). «Орсель, — сообщали моряки в средние — века, — растение-, которое, подобно мху, встречается на утесах, и, если море временно покрывает его, оно окрашивается в красный цвет… До открытия этих островов орсель стоила 40 крузадо, а теперь — только 15, и говорят, что без этой орсели нельзя изготовить изящную кожу».

Кроме лишайника-орселя, острова Блаженных поставляли и еще один, правда, менее ценный краситель — «кровь дракона», то есть смолу драцены, или «драконова дерева». Арабские авторы, во многом хорошо осведомленные в географии, за исключением страшного Моря Тьмы (Атлантики), всерьез полагали, что на одном из Канарских островов некогда поселился дракон, опустошивший острова, но его будто бы убил Александр Двурогий, то есть Македонский, как именовали его в Коране и в арабских сказаниях. Отсюда, мол, на островах и встречаются «месторождения» «крови дракона», хотя как она выглядит, они толком не представляли, считая полудрагоценный минерал красного цвета, реальгар, рудой означенной «крови дракона» (сандараха — «камень из драконовой крови» у Плиния).

За все свои достопримечательности уже в римское время и даже раньше, видимо, далеко не случайно Канарские острова стали называться еще и Пурпурными островами. Судя по этому названию, римляне в конце концов установили один из источников баснословных доходов финикийских купцов и их потомков-карфагенян, впоследствии уничтоженных римлянами. Благодатный климат Счастливых островов, к тому же еще и окрашенных в заманчивый цвет благородного пурпура, так любимого богами и знатью, еще в античное время должен был, вне всякого сомнения, привлекать толпы поселенцев на океанические острова. И действительно, мы находим прямые свидетельства плаваний карфагенян за Гибралтар не только с разведывательными и торговыми целями, но и с целями колонизации вновь открытых «райских островов» и земель. Таким, например, было плавание карфагенского суфета Ганнона в 530 году до н. э. к загадочной «Колеснице Богов» (Феон-Охема), куда-то к берегам Западной Африки. Правда, узнали об этом лишь спустя столетия, когда Карфаген, разрушенный римлянами в 146 году до н. э., лежал в развалинах…