SILENCE (ЛП)

И вскоре все действительно прояснилось. Вирусу понадобилось несколько лет, чтобы заразить источники водоснабжения, и тогда на мой шестнадцатый день рождения Лея отвела меня в хижину на Северо-западном побережье. Согласно закону, первыми должны были забирать самых бедных женщин, но Лея предугадала, что вскоре действие закона распространят на всех, что это лишь вопрос времени. Она превратилась в икону движения Сопротивления, и обе фракции мечтали уничтожить ее. Лея одна знала местонахождение всех спасенных ею беглянок.

Закончив рассказ, я проглотила подступивший к горлу комок.

— В последний раз я видела ее год назад. Она сказала, что ситуация ухудшается и что становится слишком опасно продолжать встречаться.

Бен прислонился к стене и теперь стоял, сложив руки на груди. Он молчал несколько минут. Его взгляд с жадным интересом скользнул по моему телу, остановившись на обнаженных бедрах. Тело оставалось моим единственным козырем, и оно потеряет в цене, если я лишусь девственной плевы, поэтому мне не хотелось выставлять ее на торг прямо сейчас. Кроме того, Бен ясно обозначил, что возьмет все, что захочет.

Он почесал подбородок, разглядывая меня.

— Что ты хочешь в обмен на эту информацию, Рей?

— Я… я хочу обратно к Лее.

— …Значит, ты скажешь мне, где она прячется, если хочешь, чтобы я доставил тебя к ней?

Я поникла под напором этого унизительного внимания.

— Но… тогда ты узнаешь, где она.

— И потеряю награду, киску и, вероятно, попаду за решетку из-за информации, которая может быть — а может и не быть — настоящей. Ты херово торгуешься.

Во мне вспыхнула обида, но, похоже, он был недалек от истины. Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы, а Бен, саркастически надув губы, встал передо мной в изножье кровати. Вытянув указательный палец, он приподнял мне подбородок и заглянул в глаза.

— Вот что я тебе скажу, — начал он, небрежно стирая слезу со щеки большим пальцем. — Я приведу тебя к Лее и даже оставлю Сопротивление в покое — если она согласиться выкупить тебя, а ты отдашь мне свою девственность. Звучит справедливо?

— Я не буду заниматься с тобой сексом! — огрызнулась я.

— Тогда я не могу обещать, что сохраню в секрете координаты Сопротивления, и тебе придется выбирать: быть инкубатором для Республики или шлюхой для какого-нибудь толстосума из Первого ордена.

Из моей ситуации не было легкого выхода. Одна дорога вела прямиком к рабскому существованию, а другая — к Лее и другим свободным женщинам, но цена за это стала бы крайне личной. У Леи имелись деньги, чтобы выкупить меня у Бена, и я знала, что она без колебаний заплатит ему, поэтому, наверное, моя невинность явится малым вкладом с моей стороны.

Бен крепко схватил меня за шею, нависнув надо мной.

— Или я могу просто трахнуть тебя здесь и сейчас, а потом бросить на порог к Лее. И ведь — я знаю — она все равно за тебя заплатит.

— Тогда я не скажу, где она.

— Значит, придется мучить тебя, пока ты не скажешь. — Большой палец погладил мою щеку. — Честно говоря, я не прочь оставить тебя здесь в качестве личной игрушки. Или я мог бы стать единственным, с кем тебе придется разок потрахаться — ты правда готова отказаться от такого счастья?

Я посмотрела на него так презрительно, как только могла.

— По рукам! Ты отведешь меня к Лее и забудешь о ней, а я пересплю с тобой — один раз — и Сопротивление выкупит меня.

— Отлично, — Бен ткнул меня в лоб, и я опрокинулась на спину. — Кстати, если они не раскошелятся, придется прибегнуть к варианту номер три. Я еще никогда не имел дела с девственницей, поэтому, знаешь ли, могу побаловать себя, оставив тебя себе.

По коже пробежали мурашки при мысли о перспективе сидеть прикованной к полу весь день, ожидая, пока Бен захочет меня. Я перевернулась на бок и сжалась в клубок, уныло радуясь тому, что скоро увижу Лею. Для меня она была единственной матерью, какую я знала. У нее сердце разрывалось, когда она оставляла меня одну, в хижине, но выбора у нас не было. Лучше жить в глуши, чем бояться попасть в лапы к мужчине, который принудит меня спать с ним и рожать для него потомство. В хижине я была в безопасности.

После этого разговора Бен оставил меня в покое. Оставшись одна, я осмотрелась и, разглядев металлические панели и узкий коридор, предположила, что нахожусь в каком-то трейлере.

Бен вернулся в спальню, когда я уже задремала. В его руке темнела полупустая бутылка, из которой он прихлебывал виски. Раздраженно фыркнув, я перекатилась на спину. Его нечитаемый взгляд прошелся по мне.

— Я хочу писать, — коротко предупредила я.

— А волшебное слово?

Я попыталась сесть.

— Пожалуйста.

Ухватившись за передок платья, Бен вздернул меня на колени. Не сводя с меня глаз, он вытащил складной нож и разрезал плотную ткань сверху донизу. Под мой отчаянный визг он откинул в стороны края одежды и приник к шее, его губы порывисто спустились к моей груди, оставляя на коже влажную дорожку поцелуев. Он застонал и разжал руки.