Силентиум (СИ)

Зато тарталетки с паштетами, круассаны, мясные, рыбные блюда и восхитительные французские десерты разлетались со скоростью света, едва успев появиться на столе. Разумеется, выдержанные сыры и изысканные вина, изготовленные из лучших сортов винограда Прованса, пользовались огромным успехом. Касательно последнего — здесь наибольшее количество ценителей пришлось на гостей из Дурмстранга, но и в Хогвартсе, как оказалось, водились винные гурманы. Старик Дамблдор буквально не расставался со своим кубком каберне, время от времени составляя компанию изрядно повеселевшим мадам Великану и её более миниатюрной партии с ромашками в бороде в выходном жёлтом галстуке в горошек.

На всех студентов младше семнадцати лет был наложен алкогольный надзор — каждый кубок был тщательно обработан специальным заклятием. Так, любого несовершеннолетнего подростка во время попытки налить себе «горячительного» ожидало неизбежное разочарование в виде пустого кубка. Разумеется, некоторые ребята сразу смекнули, что можно попросить кого-то из старших налить вина в кубок и, не прикасаясь к нему, пить вино через соломинку, но пристально бдящие профессора быстро вычислили нарушителей и приказали эльфам изъять все соломинки и спрятать их в надёжное место.

С трудом отделавшись от скудоумных тучных телохранителей, Драко отыскал отдалённый столик с уцелевшими эклерами, не успевшими угодить на растерзание голодным студентам. Не то чтобы большинство здешних деликатесов являлись таковыми для Малфоя, но длительное пребывание в Хогвартсе давало о себе знать — эльфийская стряпня хоть и кажется божественно вкусной поначалу, однако быстро приедается.

После произошедшего в библиотеке Драко чувствовал себя неуютно всюду, где обитали слизеринцы. Хуже всего приходилось в подземельях — вынужденно проводить время в одном пространстве с Тео и всеми, кому Дафна и Астория успели растрепать о выходке-подвиге Малфоя, было нелегко. Отныне он ощущал себя изгоем, хоть и не жалел о своём поступке. Он никогда не был близок с «элитным кругом», но если раньше их отношения были прохладно-нейтральными с редким, но сносным взаимодействием, то теперь ситуация значительно обострилась.

Единственной гарантией безопасности оставался Люциус Малфой: слизеринцы знали, что если, не дай Мерлин, с сынка министерской крысы упадёт хоть один волосок, его отец добьётся того, чтобы половину факультета отчислили из школы, если на то будет необходимость. Именно по этой причине Нотт не прибегал к издевательствам, дабы не нажить себе лишних проблем. К тому же, выговор, штраф и наказание Макгонагалл изрядно подпортили настроение для совершения дальнейших гадостей.

Блейз Забини оказался наименьшим разочарованием из всех змеевидных. Он не проявлял каких-то очевидных признаков дружелюбия, но и не злоупотреблял излишней враждебностью и цинизмом и, что самое главное, в его черепушке водился какой-никакой интеллект. Он был умным наблюдателем и собирателем информации обо всём, что видел и слышал. Конечно, проникаться доверием к такому человеку не стоило, впрочем, на Слизерине об этом речи никогда и не заходило.

— Приступ социофобии?

Лёгок на помине.

— Приступ любопытства? — нашёлся Драко, безвозвратно позаимствовав ещё одно муссовое пирожное. — Чего тебе?

Забини опустился на стул напротив, держа в руке какую-то неведомую полусъедобную дичь.

— Оркестр Флитвика безбожно фальшивит, — устало прокомментировал он, надкусывая нечто-что-бы-то-ни-было. — Струнные — ещё куда ни шло, а вот духовые — совсем беда.

— Согласен.

Они с минуту молчали, наблюдая, как народ веселился. Сумерки уже давно опустились, и в шатрах загорелись жёлтые огоньки на манер уличной гирлянды. Под соседним навесом обосновались шумные гриффиндорцы. Взгляд Драко сразу отыскал Гермиону — сегодня она была в лёгком ярко-алом платье из простой ткани.

Очень по-гриффиндорски.

— Ты знаешь о том, как разрушается проклятье Силентиум? — вдруг заговорил Блейз.

Малфой едва не поперхнулся, проглотив слишком большой кусок пирожного. Он с недоумением уставился на Забини, который выглядел настолько невозмутимо, будто вообще ничего не сказал.

— Что? — переспросил Драко.

— Силентиум, — как ни в чём не бывало, повторил Блейз, глядя туда же, куда смотрел Малфой мгновение назад. — Проклятье немоты. Мой отчим работает невыразимцем в Отделе Тайн. Они изучают такие штуки.

Малфой уставился на него, заставляя себя внешне подавить заинтересованность — ему должно быть всё равно. По крайней мере, он не собирался демонстрировать свои чувства (которых нет) постороннему человеку.

— Отчим как-то рассказывал, что у них был подобный случай, — так же безэмоцтонально продолжил Забини. — Но не в Чёрном озере, а в море. Проклятью подвергся мужчина-полукровка. Генри сказал, что спустя два года мужик снова заговорил. Его магия любви спасла.

Драко прыснул со смеху, решив, что Блейз его разыгрывает, но Забини явно не шутил. Он перевёл взгляд на Малфоя.