Sillage

Глэр проглотил слюну и тут же поежился от наступившей изжоги. Трясущимися руками взял стоявшую рядом чашку и разом допил остывший кофе. Голову стали переполнять мысли, которые пытались найти выход из данного положения, но ни одна из них не могла здраво оценить ситуацию. Режиссер знал, что юристы в продюсерской компании оставят его без цента, а Филипп заберет остальное. Но волнует ли это? Делу всей жизни пришел конец. Карьера, так тщательно строившаяся, которая лишила семьи, сна, здоровья, отправилась в утиль. Но волновало ли это сейчас? Снова вспомнил о Марте и так обрадовался, что ее сейчас нет рядом. Иначе голова разболелась бы только сильнее из-за нравоучений и недовольства. Вспомнил Майкла, который был верен ему, верил до последней секунды, а теперь он остался без работы, и его голова так же будет снесена. «Простит ли он меня?» Но столь ли важно это сейчас? Вспомнил еще неназванного сына. Смог бы он понять отца? Вспомнил Чарльза Бэннингтона. Пронзительные голубые глаза и едва уловимая улыбка разрывали душу Гадо на части. Разум затуманился и погряз в темноте.

20

В дверь постучали. Глэр не сразу проснулся. Поднял голову со стола, протер глаза рукой и отреагировал на очередной стук. Шаркающей походкой и тихим недовольным возмущением мужчина дошел до входной двери и открыл. Никого. Еще раз протерев глаза, огляделся вокруг, прислушался, пытаясь услышать шаги уходящего, но стояла полная тишина. Уже почти захлопнув дверь, заметил милый конверт цвета лайма. Гадо снова осмотрелся, но так никого не увидел. Наклонился, подобрал конверт. Красивым изящным почерком прочитал свое имя, обратного адресата указано не было. Быстрым шагом вернулся на кухню, устроился в любимое кресло и с нетерпением надорвал конверт. Внутри было письмо, написанное от руки.