Сильмариллион

Финголфин, Владыка Севера и верховный король нолдоров, видя, что народ его многочислен и силен, а союзные ему люди доблестны, вновь задумал атаку на Ангбанд, ибо знал, что не жить им в безопасности, пока не замкнуто кольцо Осады и Моргот волен создавать в своих подземных копях творения зла, коих никто не может предугадать, пока сам он не раскроет тайны. Мудрость этого решения была соразмерна знанию Финголфина: ибо нолдоры не постигли еще всего могущества Моргота, не поняли они также, что их борьба с ним, борьба без помощи — безнадежна, поторопятся они или промедлят. Однако, земли нолдоров были прекрасны, владения их обширны, и большинство нолдоров довольствовалось тем, что есть, считая, что счастье продлится вечно, и не желая вступать в битву, которая для многих была бы гибельна, чем бы она ни завершилась, победой или поражением. Потому они не склонны были прислушиваться к словам Финголфина, и менее всех в то время — сыновья Феанора. Среди принцев нолдоров лишь Ангрод и Аэгнор были с ним одного мнения, ибо оттуда, где жили они, виден был Тангородрим, и, опасность, исходившая от Моргота, была для них слишком зрима. Таким образом замыслы Финголфина окончились ничем, и еще некоторое время страна жила в мире.

Но когда не вошло еще в пору зрелости шестое поколение людей со времен Беора и Марах — было это через четыреста пятьдесят лет после прихода Финголфина — лихо, которого он так опасался, стало явью, и оказалось оно еще более внезапно и ужасно, нежели предполагал он в самых черных своих мыслях. Ибо Моргот долго втайне копил силы, и долго росла его злоба, и ненависть к нолдорам становилась все ожесточеннее: жаждал он не только покончить со своими врагами, но и разорить и опустошить земли, которыми они владели и которые украшали. Говорят, что ненависть его взяла верх над разумом, ибо найди он в себе терпение подождать дольше, и нолдоры погибли бы окончательно. Однако он, со своей стороны, недооценил эльфов, а людей и вовсе не счел достойными внимания.

И настала зима, когда ночи темны и безлунны, и равнина Ард-Гален простерлась во мраке под льдистыми звездами, от горных крепостей нолдоров до подножий Тангородрима неярко пылали сторожевые костры, и стражей было немного, и немногие бодрствовали в станах всадников Хифлума. И внезапно из Тангородрима вырвались реки пламени, что бежали быстрее балрогов, и затопили они всю равнину; и Железные Горы изрыгнули ядовитые испарения, наполнившие воздух, и были они смертельны. Так погиб Ард-Гален, и огонь пожрал его травы, и стал он выжженной пустошью, покрытой удушающей пылью, бесплодной и голой. С тех пор изменилось его имя, и был он наречен Анфа́углиф, Удушающая Пыль. Там лежало непогребенным множество обугленных костей, ибо многие нолдоры, кто не успел бежать в горы и был захвачен врасплох огнем, погибли в пламени. Горы Дортониона и Эред Вэтрин сдержали натиск огненных потоков, но леса на их склонах, обращенных к Ангбанду, были сожжены, и дым посеял панику среди защитников. Так началась четвертая из великих битв — Да́гор Бри́голлах, Битва Внезапного Пламени.

Впереди этого огня шел Глаурунг Золотой, пращур драконов, во всей своей мощи, а за ним следовали балроги, и по их следам катились волны орков, и было их больше, чем доселе видели или представить себе могли нолдоры. Все эти силы обрушились на укрепления нолдоров и прорвали Осаду Ангбанда, и всюду, где только могли отыскать, убивали нолдоров и их союзников, Сумеречных Эльфов и людей. Многие могущественные враги Моргота были в первые дни этой битвы разбиты, рассеяны и лишены возможности собрать силы. Война с тех пор не прекращалась в Белерианде, но считается, что Битва Внезапного Пламени кончилась с наступлением весны, когда натиск Моргота ослаб.

Так пришла к концу Осада Ангбанда, и враги Моргота были разрознены и разъединены друг с другом. Сумеречные Эльфы большей частью бежали на юг и отказались от войны на Севере; многие были приняты в Дориафе, и в то время королевство Тингола возвысилось, а могущество его возросло, ибо чары Мелиан хранили его границы, и зло не могло проникнуть в пределы скрытого королевства. Иные нашли убежище в приморских твердынях и в Наргофронде, некоторые же сокрылись в Оссирианде или, перейдя горы, бродили бесприютно по диким землям. И слух о войне и о конце Осады достиг людей на востоке Средиземья.