Сильмариллион

В безлунной ночи, под холодными звездами, Феанор повел свое воинство берегом залива Дренгист, окруженного грядой Поющих гор, Эред Ломин. Остановились они на северных берегах озера Митрим, в обширном пустынном краю Хитлум. Не успели Нолдоры разбить лагерь, как на них напали. Орда орков Моргота, увидев отсветы пожара в Лосгаре, прошла перевалами через хребет Эред Ветрин и внезапно атаковала эльфов. Так на серых берегах Митрима закипело второе сражение в истории войн Белерианда. Память о Дагор-нуин-Гилиат, Битве под Звездами, пронесли сквозь время эльфийские песни.

Застигнутые врасплох, Нолдоры быстро оправились от неожиданности. В их глазах не успел еще померкнуть Свет Амана, и длинные мечи в мощных руках грозно сверкали, сея ужас и смерть среди вражьих орд. Орки не выдержали первой же схватки и бежали, а Нолдоры нещадно гнали их через Сумеречные горы, до самой равнины Ард-Гален, простиравшейся к северу от Дортониона. Здесь к оркам пришла помощь. Большой вражий отряд, направлявшийся долиной Сириона на юг, для осады Кирдэна в Гаванях Фаласа, свернул с пути на выручку соплеменникам и тут же угодил в ловушку. Келегорм, сын Феанора, перехватил их у истоков Сириона и загнал в непролазные топи Сереха.

Ужасные вести пришли в Ангбанд. Войско, которое Моргот готовил к захвату Белерианда, спустя лишь десять дней вернулось к нему жалкой горстью опавших листьев! Но в этом поражении крылась и удача, хоть Враг и не догадывался о ней пока. Ослепленный гневом Феанор, не зная удержу, бросился в погоню за бегущими орками, надеясь прорваться в самое логово Тьмы. Сейчас гордый предводитель Нолдоров, сжимая меч, открыто радовался, что пошел наперекор воле Валаров, преодолел великие тяготы пути, и вот теперь близок час его мщения! Ничего не ведал он об Ангбанде, об огромных полчищах, быстро собранных Мелькором, но, даже если бы ведал, не повернул бы назад. Словно в лихорадке, снедаемый пламенем ненависти, далеко опередил Феанор свое войско; увидев это, орки неожиданно развернулись и напали на него, ибо к ним спешили уже из Ангбанда мрачно-огненные барлоги, направляемые волей Врага. И вот еще только на подступах к рубежам владений Моргота, Феанор был окружен. Посреди языков пламени, израненный, долго бился бесстрашный эльф, но пал, сраженный предводителем барлогов, Готмагом (позже в Гондолине рука Эктелиона отомстила ему). Так и пропал бы славный Феанор, но, прорвав толпу орков, к нему пробились сыновья, и барлогам пришлось отступить в Ангбанд.

Тогда подняли братья отца и хотели вернуться с ним к берегам Митрима. Но неподалеку от Истока Сириона, на перевале, Феанор велел остановиться. Множество смертельных ран получил он в бою и знал, что этот час его – последний. Угасающим взором взглянул он со склонов Эред Ветрин на мрачные, могучие башни Тангородрима, неприступной крепости Врага, и предсмертным наитием понял, что никакой силе Нолдоров никогда не одолеть этой твердыни. И заклеймил он тройным проклятьем имя Моргота, а с сыновей взял слово отомстить и исполнить данную в Амане клятву. Умер Феанор. Никто не хоронил его, и нигде нет могилы, где покоился бы славный нолдор; столь великим и яростным был его дух, что покинутое им тело в тот же миг обратилось в прах, подхваченный и унесенный ветром. Никогда больше не воплощался он на Арде, никогда больше не покидал покоев Владыки Мандоса. Так погиб сильнейший из Нолдоров. Он принес своему народу великую славу, но рука об руку с ней пришло и великое горе.

В те времена побережье Митрима населяли Серые Эльфы. С радостью встретили Нолдоры вновь обретенных родичей, но вскоре с удивлением обнаружили, что едва понимают друг друга. Слишком далеко за эти века разошлись языки Калаквэнди Валинора и Мориквэнди Белерианда. Именно от эльфов Митрима Нолдоры впервые услышали о могущественном правителе Дориата и о магическом Поясе, ограждающем его земли, от них же пришли в Менегрот и в гавани Бритумбара и Эглареста вести о северных сражениях. Тогда сердца эльфов Белерианда прониклись надеждой и изумлением – в самый трудный час вернулись их могучие родичи с Запада; никто не сомневался, что возвращение это – воля Валаров.

Между тем, как только не стало Феанора, к сыновьям его прибыли послы от Моргота. Они неожиданно легко признали победу эльфов и даже предложили вернуть один из Сильмариллов. Маэдрос, старший из Дома Феанора, уговорил братьев согласиться на переговоры с Врагом в условленном месте. Конечно, Нолдоры доверяли Морготу ничуть не больше, чем он им. Поэтому обе стороны явились на встречу с силами, значительно превосходящими условленные. Но Моргот все-таки оказался предусмотрительней, к тому же в его войсках шли барлоги. Маэдрос попал в засаду. Его воины пали, а сам он по приказу Моргота был схвачен и доставлен в Ангбанд.