Сильная и независимая

Кайл явно думал так же, потому что глаза от декольте своей спутницы он отрывал с трудом. Правда, на Веру все же поглядел: с насмешкой и жалостью. Что ж, уважаемый тигр, ты снова понижен до звания «индюка». Вот ведь сволочь мстительная! Вера прекрасно понимала, что все подстроено: и расположение лож, и ее глупый наряд, и эта женщина, которой он что-то нашептывал на ушко и переплетал с ней пальцы. И, разумеется, ей уже было плевать на все, что происходит на сцене — ведь справа зрелище куда пикантнее. Когда Кайл склонился к уху своей дамы и что-то ей сказал, отчего женщина выпучила глаза и приоткрыла возмущенно рот, Вера так сильно вцепилась в подлокотники кресла, что они заскрипели. Поди шутит — да еще непристойно! Как она завидовала сейчас незнакомке!

Вальтер же вел себя просто образцово: он не отрывал глаз от спектакля, ахал, аплодировал — словом, скука смертная. Не то, что справа: там Кайл, кажется, пытался залезть своей даме под юбку. Дама сидела вся красная и обмахивалась веером. Вот дура! А могла бы расслабиться и получать удовольствие.

Словно почувствовав Верин взгляд, Кайл поднял на нее глаза, криво ухмыльнулся и костяшками пальцев провел по шее у своей дамы. Вера вздрогнула. По рукам побежали мурашки, в животе екнуло. Словно он до нее дотронулся. Нет, это никуда не годится! Дама, кажется, тоже так решила: она стукнула Кайла по пальцам веером и принялась капать ему на нервы.

Она тронула за рукав Вальтера и шепнула:

— Господин Орнс, ваше предложение в силе?

— Руки и сердца? — оживился сержант.

— Нет, сбежать. Сейчас самое время. Ресскин не заметит нашего исчезновения.

Вальтер бросил взгляд, полный сожаления, на сцену. Вера даже испугалась, что он сейчас скажет что-то вроде «Неприлично уходить в середине спектакля», но нет, он кивнул, пригнувшись, встал и потянул Веру за собой.

— Куда? — только и успела сказать она, когда они, словно дети, держась за руки, выбежали из театра.

— В мертвецкую, — весело заявил Вальтер.

Хм, а вот это он зря. Вера куда с большим удовольствием просто побродила бы по городу. Но Орнс быстро спустил ее с небес на землю. Дело есть дело, не так ли?

— Поехали, — со вздохом согласилась она.

***

Вера никогда не видела живого покойника. Вот прямо совсем — ни разу. И не сказать, что увидеть тело Элен было ее хрустальной мечтой. И она никак не могла представить себе, чем могло ей это тело помочь, но и упускать такой шанс было неправильно. Вальтер её воспринимал совершенно серьёзно — первый из мужчин в этом мире. Даже Кайл — Вера нисколько не обольщалась — думал, что она ему не ровня. А Вальтер относился с уважением. Опять же, Вере не пятнадцать, она понимала и тактику полицеского: она ему нравилась, и он готов был сделать всё, чтобы её очаровать. Даже показать труп. И понимала, почему он ей увлёкся — после той ночи в борделе она его динамила, хотя он приходил её искать. Недоступная и доступная одновременно — вот его и накрыло. Причём Вера совершенно не специально, так вышло.

Вальтер мог бы стать ей отличным другом. И мужем, наверное, тоже. Вот только в животе рядом с ним не ухало, и от случайных прикосновений сердце не заходилось. Как с Кайлом. Ну так Вальтер и не мерзавец, а ведь у Веры хобби такое — влюбляться в мерзавцев. Она, впрочем, в этом не одинока. Много их, таких влюбчивых в "не тех".

Нет, внешне сержант Орнс был очень даже ничего: правильные черты лица, серые глаза, мужественный подбородок и коротко-стриженные русые волосы. И одевался элегантно, и форму полицейскую носил с изяществом. Вот только его девичьи ресницы и румянец Веру раздражали, а еще Вальтер младше неё, и это тоже раздражает. Она ещё слишком молода, чтобы бросаться на мальчишек. Вот лет через двадцать — другое дело.

Вот интересно, как это её мысли свернули с трупа на замужество? Неужели правду говорили, что после тридцати у женщины часики тикать начинают? Вера даже головой потрясла, чтобы внезапно послышавшееся тиканье из головы выкинуть. Дело, Вера, дело.

В смысле, тело.

А тело оказалось не страшным. Просто… странным. И очень холодным, буквально ледяным. А так — ни трупных пятен, ни запаха, ни следов разложения. Только красивое, будто спящее лицо и уродливая багровая полоса на шее. Странная какая-то полоса: такое положение, словно шнур затягивали никак уж не сверху, а скорее, сбоку.

— Да, Элен сначала ударили по затылку тупым тяжёлым предметом, она упала, а задушили ее потом. Так она не сопротивлялась, и получилось тихо.

— Оглушили? — растерянно переспросила Вера. — Надо же. А чем?

— Предмет мы не нашли.

— А размер? Материал? — Вера вдруг отчетливо вспомнила, как они с Кайлом залезли в окно — осматривать место преступления.

— Вы что-то предполагаете?

— Слоник, — медленно ответила девушка, хмуря брови. — Бронзовый слоник.

— Что? — теперь уже глаза таращил Вальтер.

— На каминной полке было два бронзовых слона — большой и маленький. А должно быть три!

— Почему три? — сержант все ещё не верил.

— Потому что так принято. Три слоника.