Сильная Россия – богатая Россия

Удивительно было наблюдать, как министр финансов РФ, ныне бывший, постоянно направлялся в МВФ для отчётов о выполнении их “рекомендаций”, а его визиты в МВФ подавались в российских СМИ как полноценное участие в работе финансовой G7.

Для объективности отметим, что финансовая система РФ при том бывшем министре финансов и не могла приниматься участниками финансовой G7 как равноправный партнёр.

К сожалению, финансовая система РФ всё ещё является финансовым “доминионом” империи доллара США, а в методологическом смысле руководство Центробанка РФ до настоящего времени является исполнителем рекомендаций экспертного пула, ментально близкого МВФ.

Следовательно, возвращение РФ в G7 в половинчатом, иначе говоря, опять только в политическом аспекте бессмысленно, что и зафиксировано в позиции российской власти по отношению к возвращению в G7 (G7+1).

Более того, России нет смысла участвовать в финансовой части G7 без проведения давно назревших изменений в самих российских финансах, то есть без превращения их в полноценную финансовую систему, имеющую собственный потенциал к развитию отечественной экономики.

Недостаток методологически корректных решений в финансах РФ самым явным образом проявляется в отсутствии инвестиционного цикла в российской экономике на базе национальной валюты (рубля), что и сигнализирует о незавершённости в построении полноценной финансовой системы страны.

Подтверждением слабости финансовой позиции Российской Федерации, но уже на международном уровне, стало декларирование, в той или иной форме, просьб и пожеланий в сфере финансов, которые публично адресовались США.

Принять подобные “пожелания” со стороны власти США не могут по двум причинам. По формальной причине, так как финансовую политику в США формирует ФРС, и по основной, фактической причине – США и не собираются отказываться от получения бонусов со всего мира, что проявляется в динамике денежной массы: в эмиссии долларов, а значит, в политике заниженных ставок ФРС и “количественного смягчения”. При этом США всегда будут декларировать “крепость” доллара и его прекрасные перспективы.

Другими словами, на отказ от своих бонусов США добровольно не пойдут и будут воспринимать любые пожелания (требования) по финансам в свой адрес либо как провокацию, либо как слабость оппонента, подтверждающую отсутствие значимого потенциала самостоятельного развития вне их империи доллара.

Максимум, что могут позволить США другим, ими выбранным странам, так это соучастие в получении разрешённой им части общих бонусов от мировой экономики посредством использования финансовых технологий. Подобные совместные решения о разделе бонусов как раз и согласуются на финансовых саммитах G7, по крайней мере, так было до президентства Д.Трампа.

“Валютная змея”

Напомним об одном из известных давних решений Большой Семёрки – о создании “валютной змеи”. Суть этого решения состояла в сохранении соотношений курсов валют стран G7 относительно друг друга при значительной эмиссии одной или нескольких валют стран G7.

Относительно стабильное соотношение курсов валют стран G7 стало методом устранения возникающих диспропорций в торговых отношениях между данными странами. А дополнительная эмиссия в каждой из стран G7 своей валюты позволила компенсировать в нужный момент рост цен на энергоносители, не создавая при этом неразрешимых проблем в экономиках стран G7, хотя, как говорится, в “попугаях” энергоресурсы стали стоить значительно дороже.

Кроме того, все участницы G7 могли направить дополнительную эмиссионную ликвидность в другие страны мира для своего участия в доходных проектах, в покупку активов и ресурсов. В этом и заключается общий интерес участниц G7, который состоит, по сути дела, в получении бонусов с остального мира и в ограничении торговых и валютных войн между собой.

Недавно на финансовом форуме стран G7 было принято решение о дальнейшем совершенствовании принципа “валютной змеи”. Применение такого пугающего термина теперь не приветствуется.

Применяемая ранее финансовая методология трансформировалась в согласование применения неограниченных по объёму swap-операций между Центробанками стран G7. Соответственно, эмиссия ликвидности (суммарный объём ликвидности стран G7) будет нарастать с помощью данного финансового инструмента при формальной стабильности, в определённом смысле, согласованных курсовых соотношений между валютами стран G7.

Курсы валют стран G7 давно уже не являются производными от стихийного соотношения спроса и предложения валют. Валютный рынок регулируется финансовым инструментарием стран G7, главным образом ФРС США.

В какой-то степени подобное состояние дел можно определить как “товарищескую” помощь друг другу. Вполне естественно, что столь тесные финансовые отношения могут сохраняться лишь у политически близких государств (своего рода “круговая порука”). Отсюда как постоянная “сверка часов” на политических саммитах стран G7, так и проблемы с участием РФ в этих саммитах.