Сильная. Желанная. Ничья

Глава 30

Тамила

Никогда не думала, что можно так остро ощущать жизнь. Чувствовать запахи и вкусы, слышать звуки, осязать… Я как слепец, с чьих глаз сняли бинты, позволив смотреть на яркий и потрясающий мир другими глазами. Даже запах мокрой листвы кажется сегодня особенно резким, стук крупных дождевых капель по стеклу — особенно громким, а осенняя оранжево-коричневая картинка за окном — красивой.

Потягиваюсь, чувствуя сладкую боль в каждой мышце. Щеки заливает стыдливый румянец при воспоминании о том, что со мной творил Вацлав Черниговский. Мой муж… Не понимаю, за что судьба даровала мне такого человека? От одной мысли о муже в низу живота закручивается огненная спираль. «Покажи мне, какой должна быть любовь…» Господи, кажется, я и не жила до него… И еще я боюсь… Поверить в счастье и отпустить прошлое.

Шум воды в душе прекращается, а из ванны выплывает Вацлав — капли стекают по его идеальному поджарому телу, впитываясь в обернутое вокруг бедер полотенце. Высокий, сильный и… потрясающе ласковый.

— Вы проснулись, Тамила Аркадьевна? — хрипловато произносит он, скользя взглядом по моему обнаженному, прикрытому простыней телу.

— С трудом. — Улыбаюсь.

Мои губы пылают, соски побаливают от ласк мужа, между ног саднит… Очевидно, и выгляжу я как умирающий лебедь, потому что Вацлав неожиданно меняет тему.

— Тами, ты приняла таблетки? Я переживаю за твое здоровье. — Хмурится он.

— С чего вдруг? Что изменилось?

— Ночью твое сердечко испытывало повышенную нагрузку, и я обещаю, как любящий муж, что такая нагрузка ждет тебя каждый день. — Обольстительно шепчет, пристраиваясь мне под бок.

— Странно…

— Что?

— Я никогда не чувствовала себя так хорошо. Вацлав, я и вчера не пила таблетки. — Стыдливо произношу, притягивая мужа к себе за плечи.

— Ты с ума сошла? Тами, так нельзя. Где ты наблюдаешься? Вернемся домой, я поговорю с твоим доктором.

— Мне плохо от таблеток, — признаюсь, касаясь подушечками пальцев его виска. Красивый, кареглазый, бородатый и… мой. — Игорь Анатольевич сказал, что препараты, которые он выписал — новейшие на фармрынке. Американский завод-производитель, поставляющий лекарства только в страны Европы. Россия не входит в их число. Может, они не подходят мне?

— Интересно. То есть у него есть выход на зарубежные фармкомпании? Как зовут твоего доктора? Где он принимает? — не унимается Вацлав, поглаживая мое бедро.

— Игорь Анатольевич Зорин. Он заведующий отделением кардиологии в Департаменте сердца. Вацлав… — возбуждаюсь, как мартовская кошка от близости мужа: его поглаживаний и теплого дыхания, щекочущего затылок.

— Тами… Черт. Я себя восемнадцатилетним чувствую, — он толкает мое бедро и резко входит. Кладет огромную горячую ладонь на мой живот, упирается подбородком в затылок и отдается во власть захлестнувшего нас желания…

Вацлав снова говорит мне, как любит, а я снова ничего не отвечаю… Не знаю, почему я так боюсь сказать желанные ему слова в ответ — наверное, я до конца не уверена в чувствах к мужу? Или я просто трусиха, боящаяся собственной тени? Бурчу что-то невразумительное и убегаю в душ…

Вацлав

Откидываюсь на подушки и глуповато улыбаюсь, наблюдая за тем, как моя обольстительная, как сочный грузинский персик, жена убегает в ванную. Встаю с кровати, оборачиваю бедра полотенцем и прислушиваюсь. Тами шуршит, а потом включает воду. Мне с трудом удалось сохранить непринужденный вид и не напугать иволгу — слишком уж много страшных мыслей закралось в голову. Бреду в прихожую и лезу в сумку Тамилы. Шарю на дне в поисках пузырьков с таблетками. Обнаруживаю их в боковом кармашке: безымянные белые контейнеры с разнообразными капсулами внутри. Та-ак… Откладываю по одной пилюле каждого вида и прячу в салфетку. Быстро набираю Синельникова — мне срочно, жизненно необходимо кое-что проверить.

— Андрей Борисович, мне нужна информация. Срочно! — шиплю в динамик громким шепотом.

— Насколько срочно? — деловито отвечает он. В динамике слышится звон посуды — Синельников завтракает.

— Вчера.

— Диктуйте. — Слегка прокашливается Андрей Борисович.

— Мне нужно досье Игоря Анатольевича Зорина. Вы говорили, что карты Тамилы Нестеровой не обнаружено ни в одной из медицинских баз, так?

— Совершенно верно. Что-то еще известно? Год рождения, место работы?

— Департамент сердца — областной кардиологический центр.

— Понял. Информацию пришлю в течение часа. Может, раньше.

— И еще… где можно провести исследование препарата? Химический анализ.

— Есть одно место, — отвечает он. — Судебно-криминалистическая экспертиза. Мне приехать к вам за препаратами?

— Пока не знаю, сообщу вам позже. Сохраняйте конфиденциальность. Он ничего не должен заподозрить. — Шум воды в душе стихает, и я отбиваю вызов.

Из ванной комнаты выходит иволга, утопающая в белом пушистом халате. Улыбается мне, заставляя сердце ощутимо колоть… Люблю ее и никому больше не позволю навредить. Любого порву за мою птичку!

— Вацлав, ты какой-то взволнованный, что-то случилось?

— Нет, персик. Ты не находишь, что пора бы нам вспомнить о Сонечке? На дворе почти полдень!