Сильнее Бога (СИ)

Очень тяжело было быть иным. И теперь это ощущалось еще ярче. Ведь раньше я думал, что это просто генетическая ошибка, и мне повезло. Я никогда не думал, что просто другой. И раньше был не одинок в этом. И в моих мыслях все еще проскальзывала злость на волшебников. Я понимал, что меня ждет такая же участь, как и моих предков, если обо мне узнают правду. Тем более, когда Регулус узнает, что я больше не обременен обетами.

Я не надеялся на то, что в нем взыграют чувства или любовь ко мне. Он относился ко мне как к работнику, своего рода, эксперименту. А к лабораторным крысам не привязываются. Чтобы не было жалко их, если эксперимент провалится и они умрут. И я понимал, что единственный, кто действительно обо мне заботится — Сириус. Но даже он может причинить мне вред. Неосознанный, но вполне серьезный. Возможно, смертельный. Так что в итоге я был очень одиноким. Но я знал, что это удел всех сильных и гениальных существ. Но это не означало, что мне нравилось быть одному. Я как никто другой нуждался в близких. И все еще скучал по родителям.

Я решил сначала поспать, чтобы дать мозгу немного отдыха. Обычно, после сна мне лучше удавалось придумывать нечто новое. Так что я лег в кровать и уснул в одно мгновение. Мне снился сон. Впервые за долгое время. Я сидел у небольшого озера, в котором не было видно дна. Такие водоемы называют омутом. Так что я с любопытством смотрел на воду, которая скрывала многое. Как и я. Солнце играло на поверхности водоема, рождая блики, и немного ослепляя меня. Легкий ветерок тревожил поверхность воды, отчего игра лучей была еще более яркой. Небо было невозможно — голубого цвета, с редкими облаками, которые лишь подчеркивали его яркость. Трава была сочной, такой, что бывает лишь весной, и редкие цветки делали поляну более яркой. Я сидел на траве и чувствовал себя невероятно спокойным. Умиротворенным.

Несколько раз в озере что-то плескалось, я подумал, что возможно рыба, или русалки играют в столь чудесный день. Воздух был пьянящим, очень свежим. Можно было бы сказать, что вкусным. Но вскоре я увидел на горизонте тучи, которые медленно плыли к солнцу и, вскоре, загородили его, рождая громовой раскат. Молния ударила в озеро, и я проснулся.

Что ж, сон был очень странный. И меня он неимоверно удивил. Я встряхнул головой, отгоняя какое-то неприятное послевкусие после пробуждения, и встал, смотря на часы. Я проспал три часа, что весьма неплохо. Значит, отдохнул лучше, чем ожидалось. Потянувшись, я зажег свет и ушел в ванную, умываться. Почистив зубы и умыв лицо водой, я вышел из ванной и решил остаться в пижаме. Хотелось валяться в кровати и читать. Почему-то было лень становиться серьезным. После сна ощущалась какая-то расслабленность. Так что я взял книгу по зельям, которую еще не читал, и сел в кровати, облокотившись на изголовье. Открыв фолиант, я принялся читать о растениях, которые навевают дурман или сон. Первый, что не удивительно, был Мак, так что я принялся вчитываться в его свойства:

Мак (лат. Pap'aver) — род травянистых растений семейства Маковые (Papaveraceae). Однолетние, двухлетние и многолетние травы, обычно с развитым стеблем, реже бесстебельные. Растения выделяют млечный сок, белый, жёлтый или оранжевый.

Листья обычно единожды-или дважды-трижды-перисто-рассечённые, голые или чаще волосисто-щетинистые.

Цветки крупные, одиночные, как правило, красного цвета (реже встречаются белые или жёлтые), на длинных цветоносах, или (у бесстебельных видов) цветоножках, без прицветников, у некоторых видов — в метельчатом соцветии. Тычинки обычно многочисленные, с тонкими или вверху булавовидно расширенными нитями; пыльники от округлых до линейных, изредка с головчатым придатком на связнике. Завязь из 3—22 плодолистиков, чаще всего 4—10. Цветки опыляются насекомыми, у некоторых видов возможно самоопыление.