Сильнее бури

- И молодчина! Что у него, змея, что ли, завелась в доме, чтобы рваться в степь? Поверь, дорогой, те, кто сгоряча переселятся, все равно потом разбегутся по старым кишлакам. Я знаю наш народ, его не так-то легко оторвать от привычного уклада жизни! И если такие, как Муратали, не покинут свои дома, если хоть один дехканин сбежит из нового поселка, это даст нам в руки сильный козырь!

Газик, подскакивая и поднимая пыль, мчался по неровной степной дороге. Затвердевшая глина кое-где растрескалась, кое-где собралась в морщины. По обе стороны раскинулись темной недвижной зыбью вспаханные целинные земли. Но Султанов, увлеченный собственным красноречием, ничего не хотел замечать.

- Мы должны бороться до конца, дорогой раис! - продолжал он. - Отступать-то нам, собственно, некуда, позади - пропасть. Чуть попятимся - и полетим вверх тормашками! Тебе председательское кресло не надоело? Мне мое - пока нет. Если я соглашусь его сменить, так только… ха-ха… на более мягкое! Расти надо, председатель, - это закон нашей жизни! А поднимем мы руки, сдадимся, проголосуем за план Умурзаковой, и дадут нам, уважаемый раис, по шапке. Опоздали мы с белым-то флагом, нужно было выкидывать его весной. Признание ошибок нам уже не поможет. Осознал, дорогой, сложившуюся Ситуацию?

Слопа.Султанова отвечали недавним мыслям самого Кадырова, он слушал внимательно, согласно кивал головой. Пасмурное выражение не сходило с его лица. Положив под язык щепотку на- свая, он пожевал его и плюнул на дорогу.

- Да не сиди ты туча тучей! - укоризненно сказал Султанов. - У нас нет оснований впадать в панику. Имеются, слава богу, кой-какие зацепки, и надо их использовать на все сто! Ты не читал, Джурабаев тиснул в нашей газете статью, сводящую на нет выступление Юсуфия?

- Вот видишь!

- Что видишь? Не руками надо разводить, а действовать! Он сунул статью в районную газету, а я дам- в областную. Они кричат о переселении, а мы раздуем историю с Муратали. Они хвастают тем, что целина поднята, а мы' будем доказывать, что хлопок на ней не вырастет: помешают бури, гармсиль, суховеи. Да и ты не допустишь, чтобы колхоз твой стал, как кунжут после обмолота. Нечего тебе разбрасываться рабочей силой, не давай людей на целину - и точка.

- Им не дашь! - проворчал Кадыров. - Правление-то пляшет под их дудку.

- А ты давно на побегушках у своего правления? Не обижайся, дорогой раис, но ты - размазня. Заставь правление уважать себя, считаться со своим мнением! Ты - хозяин колхоза. Ты сам волен решать, как распределить рабочую силу и устраивать ли этой осенью, в ущерб работе, комедию с великим переселением народов. Это твое дело, а не Умурзаковой1

- Тут не знаешь, откуда взойдет луна. Вон и дехкане шумят… Слыхал небось об их «митинге»?

Султанов пренебрежительно поморщился.

- Пошумят - перестанут. Отпустил ты вожжи, вот они и дерут глотки. - И вдруг, встрепенувшись, воскликнул: - А мы и это обернем себе на пользу! Мол, Погодин и Умурзакова натравливают дехкан на руководство колхоза, играют на отсталых настроениях масс! Эти «покорители целины» хотят поставить обком перед совершившимся фактом: претворят они свой план в жизнь, и обкому ничего не останется, как поставить на нем свою визу. Потому-то они так торопятся. Но ведь и мы не будем дремать. И к нам в обкоме прислушаются!,

Газин, замедлив ход, въехал на дорогу, пролегавшую по пустыне. От малейшего дуновения ветерка на дорогу натекал песок. Там, где пролетал ветер, оставались песчаные полосы, затруднявшие движение. Солнце уже припекало. Железные дверцы газика нагрелись, Султанов пододвинулся т поближе к шоферу. Перевесившись через спинку сиденья, он доверительно сообщил Кадырову:

- Так и быть, открою тебе одну тайну. Абдуллаев-то держит нашу сторону, это мой хороший друг. Мы опираемся на гору, раис! Ему тоже хотелось бы, чтобы сорвалась эта затея с целиной. Авось и сорвется. И тогда нашим героям придется ответить за свои противозаконные действия. Сами- то они, хоть и машут кулаками, а тоже чувствуют себя неуверенно. Я недавно пригласил к себе Умурзакову, думал сделать ей внушение… Она, видно, поняла это и, представь, струсила, не явилась.

Кадыров заметно повеселел. И впрямь, с чего это он ударился в панику? Вон Султанов только посмеивается над его страхами. А Султанов птица важная, ему известно побольше, чем Кадырову! За Султанова и надо держаться!

Они доехали до Шур-Куля. Машина остановилась. К прибывшим, переваливаясь как утка, подбежал Рузы-палван. Он находился здесь со вчерашнего вечера, цавез всякой снеди для завтрака и обеда, закопал в песок глиняные кувшины с водой. Лицо его, всегда лоснившееся от жира, как щедро промасленная лепешка, сейчас от радости лоснилось вдвое, сияло, словно луна: заплывшие глаза источали сладчайший восторг и преданность.

Султанов первым выбрался из машины, сощурился от яркого солнечного света. Потянулся, разминая замлевшие плечи и спину.

- Хорошо здесь, раис! - крикнул он Кадырову. - Хорошо!