Сильнее времени (Книга 1)

Глава вторая. КАМНЕМ СТЫНЕТ

Видно, наряду с парадоксом времени существовал и некий "парадокс радости", ускорявший мелькание дней! И настал наконец час, о котором избегали говорить Вилена и Арсений, но думали всегда. В давние времена толпились в гаванях жены и невесты моряков, высматривая на палубах каравелл или других кораблей своих любимых, уплывавших с Христофором Колумбом или Магелланом, с Лазаревым или Георгием Седовым. Впереди у моряков - неведомые просторы, мертвые штили или штормовые волны выше мачт, спасательные шлюпки, плоты, обломки палубы... или, в случае благополучного плавания, загадочные богатые страны, незнакомые народы, нехоженые материки. И, наконец, возвращение... Надежда помогала жить и морякам, и их близким. Была такая надежда и у семей первых космонавтов. Гагарин, а потом его товарищи-исследователи, как правило, выходили невредимыми из спущенной на парашюте головной оплавленной кабины первых космических кораблей. У Вилены не было никакой надежды. Если она и увидит Арсения, то подслеповатой старухой. Это отличало ее от всех, кто прежде тосковал по тем, кто в море... И все же лучик солнца оставался с Виленой. Именно по этой причине Арсений, поддержанный матерью и бабушкой Вилены, настоял, чтобы она, в ее состоянии, не провожала его на космодром. Ракеты ближнего полета, подобно морским шлюпкам, доставляли экипаж к кораблю, стоящему на космическом рейде - на орбите искусственного спутника Земли. - Береги малыша, - твердил Арсений напоследок. Вилена смотрела ему в глаза, такие ясные, голубые, с лучиками на радужных оболочках, и старалась улыбаться. Только мать да бабушка знали, чего ей это стоило. Врачи давно определили, что у Вилены будет мальчик. Вилене хотелось оставить мальчика в семье, где мама, бабушка да и Авеноль помогут. Но Арсений возражал. Он мечтал, чтобы сын еще крошкой попал в "школу мужества", где воспитывался сам. "Воспитание - искусство! - говорил он. Квартира не пронизана излучением, делающим мозг ребенка восприимчивым к внушению основ морали и изучению наук. Да и смогут ли домашние заменить специалистов, рассказать о героических примерах взрослых, пробудить в малыше нужные качества характера?" Где и как лучше воспитывать детей? Так спорили во многих семьях. Поведение человека в жизни важнее, чем даже глубокие знания. "Подлинная мудрость не только в проникновении в суть наук, но и в понимании своего долга перед всеми" - так утверждал Арсений, и Вилена согласно кивала. Он взял с нее слово поступить в школу "педагогов разума". Убедить Арсения, что мальчику будет хорошо в семье, Вилена и не пыталась. Арсений составил себе ясное представление о родных Вилены. Профессор Ланской, человек мягкий, добрый, но "не от мира сего". Вечно погружен в свои формулы и заботы о мыслящих машинах. Где ему заниматься внуком! Анна Андреевна - художница. У нее бездна вкуса, но нисколько не меньше безалаберности. Хлопотлива, суматошна, балует дочерей и, конечно, испортит малыша. Авеноль сама еще ребенок. А бабушка Софья Николаевна, бывшая актриса, слишком уж иронично и несерьезно, как казалось Арсению, смотрит на мир. С нею он схватился однажды. Она утверждала, что лучше, чем по старинке, воспитывать детей нельзя и новые искания - просто модные фокусы. Арсений напомнил ей, что учитель, преподающий предмет, много лет изучает его. Неужели же "педагогу души" нужна меньшая подготовка и совсем не требуется талант? За трепанацию черепа и воздействие на больной мозг берется лишь очень хороший хирург. А воспитатель должен сформировать мозг ребенка, целиком! Он должен быть и психологом, и сам сильным человеком, способным стать примером для своего воспитанника. Почему же взрослый, не подготовленный к воспитанию и не имеющий дара к этому, все же должен брать на себя воспитание ребенка? Он же может искалечить его, подобно неумелому врачу!..