Сильнее времени (СИ)

Александр Сергеевич рассчитывал вернуться с предприятия к полудню и потом уже за обедом рассказать Ильинскому обо всех деталях задержания.

На вокзале было не протолкнуться, несмотря на ранее утро. То тут, то там гудели отбывающие поезда, обдавая паром пассажиров на платформе. Мимо носился люд из пригорода с корзинами, туесами, ящиками. Носильщики таскали по перрону тележки с саквояжами, чемоданами и шляпными коробками. Кто-то провожал, кого-то встречали и от этого шума и гвалта за секунду начинала кружиться голова. Да уж, словно что-то предчувствуя, подумал сыщик, не то место выбрано им для задержания. Затеряться здесь еще проще, чем в доходном доме, но вчера в одиночку он бы вряд ли смог поймать Плута.

Сейчас же жандармы, переодетые в гражданское платье, разгуливали по перрону среди зевак и пассажиров. Но надо признать, преступник опытный сразу бы обнаружил среди простых мирян полицейских. Гнездилов выругался про себя - все-таки операции под прикрытием были в их службе столь большой редкостью, что действовать правильно мог редкий жандарм.

Старого графа Терепова под руку с племянницей Александр Сергеевич заметил еще от выхода на дебаркадер. Они шли к московскому поезду, и девчонка поминутно озиралась кругом, выискивая кого-то взглядом. Придет или нет? Вчера Гнездилов четко слышал, что Плут обещал поехать с Тереповыми в имение, но вот правду ли он сказал?

На всякий случай сыщик выставил засаду и у квартиры. Для этого пришлось рано утром ехать в сыскное управление и объясняться с самим Филипповым. Владимир Гаврилович недовольно поджал губы, но людей дал. Поначалу Гнездилов чувствовал себя хозяином положения, но окунувшись в атмосферу Николаевского вокзала, пришел в замешательство – а, ну, как заваруха случится, и он упустит террористов? Подбадривая себя Гнездилов, прогуливался по перрону, не спуская глаз с розоволосой девчонки. Он вдруг отметил ее сходство с Анной – неуловимое, легкое. Раньше Александр Сергеевич видел эту девушку лишь мельком, но бок о бок проведя с Анной больше месяца, заметил, что они точно из одной породы.

***

Цыган ушел с квартиры рано, едва дождавшись, пока Иван покинет помещение. Все тяжелее было ему общаться с сыном управляющего Тереповых, неприязнь их росла и крепла.

Андрей решил, что больше не придет сюда, слишком опасным становилось находиться тут, чуял он. А потому прежде чем выйти, он сложил в саквояж, с которым обычно Иван ходил на смену на завод, а нынче тот пустой стоял у двери в комнату, понемногу из каждого свертка. Немного, но на один заряд хватить должно. Этот саквояж он решил прямо сейчас, до похода к Игнату отнести на квартиру одной своей знакомой, которая порой выручала Цыгана, если он чуял за собой хвост. А след он явно ощутил со вчерашнего вечера и, хотя Плут утверждал обратное, Андрей знал – их ведут.

Выйдя на улицу, он заметил праздношатающегося у лавки и понял, что во всем был прав. С минуты на минуту здесь объявятся легавые и хорошенько перетрясут доходный дом. Врожденная цыганская чуйка снова не подвела. Андрей посильнее надвинул шляпу на глаза и спокойным, но скорым шагом пошел в сторону центра. Отойдя на несколько десятков метров, он взял извозчика и укатил прочь.

Жандарма, приставленного присматривать за доходным домом Гнездиловым и так легко проморгавшего и Ивана, и Андрея, непременно ждала бы знатная взбучка, но на его счастье, в этот момент Александр Сергеевич на Николаевском вокзале пытался слиться с толпой, старательно изображая знатного чиновника или удачливого дельца.

***

Андрей спешил. Петля затягивалась и скрываться бесконечно было невозможно. Он оставил саквояж в надежном месте, а сам отправился на встречу с работником типографии Игнатом. Встреча их, как и накануне, проходила в трактире недалеко от места, где печатались новостные листки, дамские журналы, контрамарки для спектаклей и другая печатная продукция.

Игнат забежал в трактир и поискав глазами Цыгана, устремился к столику в углу, который тот занял. Из-под полов куртки прямо поверх брюк на печатнике был надет холщовый фартук ниже колен, который защищал одежду от краски.

- Приветствую, - торопливо сказал он.

Андрей кивнул и рукой пригласил подельника присесть, но Игнат, озираясь по сторонам, лишь нагнулся поближе к сидящему Цыгану и громко зашептал тому на ухо.

- Некогда мне, глядишь, спохватятся. Сказал, что курить вышел, а сам к тебе. Это благо, у нас на воротах олухи стоят. – Улыбнулся широкой улыбкой печатник. - Была б охрана построже, не вышел бы до конца рабочего дня.

С этими словами он достал из внутреннего кармана своей стеганой куртки сложенную вчетверо газету, еще пахнущую типографской краской.