Сильнее времени (СИ)

В голове Александра Сергеевича выстроилась теперь уже понятная ему версия. Всё больше он склонялся к тому, что граф и племянница его говорят правду, и если кружок революционный и был, то лишь как декорации к замыслу Цыгана. Но это не помешало Ивану Плутову искренне верить в идейную борьбу и собирать для взрыва высокопоставленного лица самую, что ни на есть, настоящую бомбу. Ася уверяла сыщика, что предполагаемый взрыв состояться никак не может, поскольку все материалы были обнаружены в схроне на Апрашке, но Александр Сергеевич чувствовал: не так и прост этот Плут, и если решил участвовать в подобном деянии, так пойдёт до конца, как бы сложно не было в то поверить его возлюбленной Асе. Гнездилов решительно не понимал, что привлекло в Плуте розоволосую девицу. Он видел разительные отличия в их воспитании, мировоззрении, поступках и никак не мог найти тому объяснение. Остановившись на мнении "любовь зла", Гнездилов решил больше и не забивать себе голову. В конце концов, какое ему до того дело?

Гораздо больше его интересовало будущее, в котором могли, по рассказу Аси, бывать Порфирий Георгиевич и сама его племянница. Каково оно, это будущее? Помнится, Аннет писала о том, что Россию ожидают страшные события. Представить даже было сложно, о чем именно знала Анна Алексеевна. Кроме того, ещё одна мысль не давала теперь покоя сыщику. Ежели гувернантка и вправду из будущего, то с Николаем им никогда не быть счастливыми. Она покинула их время по договорённости с разбойником ради спасения жизни Николая. Что уж там был за договор, он не ведал, а граф и розоволосая девица о том не сказывали: может, не знали, а может, не хотели говорить.

В любом случае, теперь Гнездилову был ясен мотив исчезновения Анны. Да только уход её хоть и стал объяснимее, не давал понимания, что теперь с этим делать Николаю. Гнездилову было жаль приятеля, который по уши втрескался в прекрасную незнакомку, и теперь пожирал себя от невозможности её вернуть. Знание о том, куда могла пропасть девушка, легли на душу Александра Сергеевича тяжким бременем. Он мало верил в перемещения во времени, но сопоставив все факты, всё больше склонялся к тому, что это возможно. Безумно, удивительно и невероятно! И все-таки возможно. Ведь, он же видел собственными глазами, как Цыган испарился из комнаты, когда они с Николаем устроили ему засаду на квартире. Кто знает, каков на самом деле мир вокруг нас? Насколько он бывает чудесен и необъясним? Возможно, перстень действительно умеет что-то такое.

В Бологом Гнездилов отправился прямиком в кабинет начальника станции и испросил у того разрешения отправить телеграмму. В ней он известил Николая об отъезде и просил передать извинения Натали и её родителям. Знал же, что в «щедрый» вечер его будут ждать в особняке на Галерной, но события, которые прямо сейчас разворачивались вокруг сыщика, не давали ему возможности вернуться в Петербург. Он должен был узнать все и самое главное, поймать, наконец, Цыгана. Сыщик и правда очень сожалел, что проводит канун Нового года не рядом со своей избранницей в уютной гостиной Ильинских, а в поезде с семейкой слегка чокнутого концертмейстера и его взбалмошной племянницы. Но ничего поделать не мог с собой. Очень уж ему хотелось поговорить с батюшкой Аси Алексеевны. Почему-то Гнездилову казалось, что именно в их имении прольется, наконец, свет на эту тёмную и запутанную историю.

***

Санктъ-Петербургъ, Россійская Имперія, 1912г. отъ Р.Х.

Когда Николя вернулся на квартиру сыщика Гнездилова, его уже ждала телеграмма от Александра Сергеевича. Ильинский поначалу удивился, что за обстоятельства вынудили его вдруг оказаться в поезде, спешащем в Москву, но в телеграмме о том сказано не было, а гадать, посчитал Николай, дело – глупое: все равно никогда не узнаешь наверняка. Вот вернется Саша со своего предприятия, сам и расскажет.

А пока Николя думал, что ж ему делать с просьбой Гнездилова известить семейство Ильинских об его отсутствии на предновогоднем ужине. Молодой граф решил, что это отличный шанс повидаться с родными и поздравить их с праздником. Возможно, отец смягчится и даст ему свое благословение и тогда не придется обивать пороги кабинетов высоких генералов после Крещения.