Сильнее времени (СИ)

Размышляя об этом, Алексей въехал на главную деревенскую улицу – широкую и прямую. Дома на ней были каменные, в две-три комнаты, со сквозным сенями и пристроенными к ним деревянными террасами. Алексей Георгиевич ехал не спеша, лошадка перебирала длинными ногами, двигаясь по деревенской дороге. На улице было малолюдно и только в центре поселения барин вдруг увидел столпившихся баб, которые ругались то ли между собою, то ли на кого-то. Терепову было не видно, кто стал объектом гнева крестьянок, но так как путь его пролегал мимо толпы, он слегка пришпорил жеребца, тот ускорил свой бег и уже через минуту молодой граф оказался у галдящей кучки народа.

- Говорю, деньги она у меня покрала, - голосила молодая крестьянка в овечьем тулупе. – Заколдовала, ведьма, заставила деньгу отдать. А мне Николка ту деньгу на платок новый выдал, да на гостинцы ребятишкам. Завтрева ярмарка, а итить теперича не с чем.

- Да не ори ты, Милка. – Осадила ее взрослая, дородная женщина с коромыслом на полных плечах. – Разобраться надобно.

- Разобраться? – Продолжала вопить молодуха. – Николка мне теперь задаст, все деньги потеряла.

Увидав барина, толпа слегка притихла и расступилась. Посреди нее, прямо в глубокой, не успевшей еще просохнуть луже сидела черноволосая цыганка. Она пыталась подняться из грязи, но юбка промокла, платок ее съехал с головы. Сапожки, яркие, с вышивкой, словно из другой совсем истории, тоже были выпачканы в грязи. Цыганка тяжело поднялась, пришлось испачкать руку, чтобы встать, и метнула на обидчицу гневный взгляд.

- Не крала я у тебя деньги. Ты ж обманщица, прохиндейка. И мужика своего дуришь, а покуда он на работе, к соседу бегаешь. Так и правильно, коли колотит тебя, заслужила.

Толпа охнула, зашепталась. Милка покраснела, взвизгнула и, схватив ком грязи с земли, замахнулась в цыганку, которая, судя по всему рассказала правду.

- Ах ты ж, воровка. Деньги своровала и брешет еще. Поклеп на честную бабу наводит. – Вопила молодка, и хотела было кидать грязь в цыганку, как осеклась, увидев барина.

- Что это тут у вас происходит? – Строго выговорил деревенским Алексей Георгиевич, спешиваясь с коня.

- Цыганка повадилась к нам ходить, табор ихний за деревней, у реки стоит. Так и шастают, деньгу крадут. Вот и меня обидели. – Заголосила Милка и бросилась Алеше в ноги. – Заступись, батюшка, Алексей Георгиевич!

Алексей сделал над собой усилие, чтобы не поморщиться. Милку и мужа её Николая в деревне недолюбливали. Были они не всегда чисты на руку, взять барское не считали постыдным, что в поле, что на графских огородах, любили сплетни. За время, проведённое в усадьбе, Алексей понял, что ежели есть возможность, лучше обратиться не к мужу Милки, а к другому работнику.

- Сама ли ты отдала монеты? Или силой у тебя их отняли? - Спросил граф у вздорной крестьянки.

- Не брала я её денег, господин, хочешь - обыщи, - рассмеялась цыганка и вперила в него свой острый взгляд.

Эти глаза обожгли Алёшу, но не потому, что он подвергся колдовству, о котором твердила Милка. Он узнал вдруг этот взгляд - глубокий, словно омут.

Цыганка осеклась и вдруг опустила глаза.

Алексей опешил. Как такое могло быть, что Натэлла, та маленькая цыганочка, что спасла его под Плевной, стояла здесь, совсем рядом с усадьбой Тереповых, за тысячи километров от тех мест? А может, это обман зрения и она - вовсе не та, что приходила много лет к нему во сне?

Не желая становиться источником для пересудов, Алексей достал из кармана рубль серебром.

- Возьми, Мила. Купи себе и ребятишкам подарки на ярмарке. И больше не связывайся с цыганами.

Толпа ахнула от такой щедрости, а в глазах склочной бабы загорелся нездоровый блеск.

- Спасибо, батюшка, Алексей Георгиевич! В церкви о вас молиться буду, что спасли вы меня от мужнего гнева.

Мила засунула данный ей рубль за пояс и поспешила к своему дому. Бабы, ошеломленные такой щедростью графа, кланялись ему и разбредались по сторонам, шушукаясь.

Цыганка насмешливо посмотрела на него, фыркнула, повернулась и пошла прочь из деревни, на ходу вытирая о подол испачканную руку. Алексей, придя наконец в себя, вскочил на коня и в момент догнал девушку.

- Натэлла, постой! - Алексей спешился и пошёл рядом с ней по дороге, ведя жеребца под уздцы.

- Шёл бы ты, граф, своей дорогой. А то пересудов не оберешься. - Усмехнулась девушка.

Алексей прикидывал, сколько ей сейчас: 22, 23? Столько лет миновало с тех пор, как под звёздным сентябрьским небом он читал ей стихи Пушкина.

- Вот и свиделись. - Только и сказал он, так и продолжая идти рядом.

- Теперь юбку стирать, - расстроенно сказала цыганка, словно не замечая его.