Сильнее

Я подумал, что сейчас умру, и понял, что мне все равно. Я прожил короткую жизнь, только двадцать семь лет, но хорошую жизнь. Я был согласен уйти в мир иной.

Затем хирург неотложной помощи по имени Аллен Пантер, который смотрел за забегом на другой стороне улицы, появился надо мной. Он пробился через ограждения из обломков, где исчезли мои ноги, выкрикивая рабочим тоном:

– Достаньте рубашки! – Он кричал через плечо. – Достаньте куртки! Шнурки! Что-нибудь! У людей течет кровь!

– Отойди от меня, – сказал я.

Он сказал мне успокоиться, но я был спокоен. Я был абсолютно спокоен, а этот парень просто выводил меня из себя.

– Помоги кому-нибудь другому! – закричал я, отталкивая его. – Помоги моему другу!

Он окунул руку в мою кровь и нарисовал красную «К» на моем лбу. Я помню это очень точно. Я думал, это значит «критическое».

Затем он ушел, выкрикивая приказы на ходу. В ушах звенело, но я все равно слушал его выкрики.

Я видел, как женщина лежала неподвижно с открытыми глазами.

Я видел, как какой-то мужчина в желтой ковбойской шляпе убрал ограждение с Мишель, затем повернулся ко мне. Следующее, что я помню, это как он стянул мою рубашку и накрутил ее на руку. Он поднял меня с земли одной рукой, развернулся и кинул на инвалидную коляску, предназначенную для бегунов, слишком уставших, чтобы ходить после завершения забега.

Когда я очутился в кресле, по мне прошелся электрический разряд. Это было похоже на момент в Криминальном Чтиве, когда Джон Траволта ввел адреналин в сердце Умы Турман. Мое тело ожило, и я подумал: «Не сейчас, Джефф. Этому ублюдку не сломить тебя».

– Я справлюсь, – сказал я себе.

– Да, приятель, – ответил мужчина в ковбойской шляпе, бегущий рядом с моей коляской – Все верно. Ты справишься.

Меня провезли мимо медицинской палатки. Люди кричали нам остановиться.

– Нет! – ответил мужчина, не замедляясь. – Мы направляемся в больницу.

Жгут на моей правой ноге ослаб. Он застрял в колесе и оторвался, но вдруг появился еще один мужчина. Они вдвоем держали мою правую ногу и сдавливали ее, чтобы остановить кровотечение. Я наклонился и вцепился в левую ногу, чтобы проделать то же самое. Среди суматохи появился фотограф. Он встал на колено, пока мы проезжали, и делал снимки.

Я подумал: что он делает?

Мы пересекли финишную черту Бостонского Марафона. Я увидел баннер, когда меня поднимали из инвалидного кресла и грузили в «скорую помощь».

– Кто вы? – спросила женщина. – Как вас зовут?

– Меня зовут Бауман, – сказал я, когда они привязывали меня. – Джефф Бауман.

– А вы Бауман? – крикнула женщина мужчине в ковбойской шляпе.

– Что? Вы Бауман?

– Нет, – сказал он. – Я не его брат.

После этого мы уехали вверх по Бойлстон-стрит по направлению к Бостонскому медицинскому центру. Все это время медики работали над моими ногами.

– Я знаю, что произошло, – сказал я.

Медики засуетились, они в первый раз взглянули мне в лицо.

– Он в сознании, – крикнул доктор кому-то с переднего сиденья. – Этот парень еще в сознании.

– Это была бомба, – сказал я.

– Вы уверены?

– Да. Это была бомба.

– Откуда вы знаете?

– Я видел парня. Я знаю, кто сделал это.

Я потерял сознание на секунду, может две, затем очнулся. «Не делай этого, Джефф, – сказал я себе. – Будь начеку».

Я помню все. Оборудование, навешенное на меня в «скорой». Санитаров, ожидавших нас, когда мы приехали. Я помню, как мы мчались по коридору и как полицейский в униформе бежал рядом со мной.

Я знаю, кто сделал это, пытался я сказать ему. Я знаю. Я знаю. И я хотел, чтобы еще хоть кто-то знал, просто на всякий случай. Но я не мог остановить его. Я не мог заставить хоть кого-нибудь себя слушать.

– Лежи спокойно, – продолжали они, – лежи и не беспокойся.

И вот я оказался на операционном столе. Десять или двенадцать человек стояли надо мной. Вот тут я начал паниковать. Я видел много больниц по телевизору и в фильмах. Мне не нравятся больницы.

– Дайте мне наркоз, – закричал я. – Я в сознании. Дайте мне наркоз!

Надо мной нависло чье-то лицо. Это был молодой парень. Он был похож на майора Винтерса из Братьев по оружию.

– Не беспокойся, – сказал он, – мы о тебе позаботимся.

И это было правдой. Каждый позаботился обо мне в тот день. Они спасли мою жизнь. Они герои, потому что они дали мне возможность. Они дали мне шанс доказать, что я – что мы – лучше трусов с бомбами. Что мы не сломлены. И что мы не боимся.

Мы сильнее.

До этого

1