Сильный ход

Выбравшись из лабиринта узких деревенских улочек на трассу, Вадим помчался обратно в город. Из-за рваных, быстро бегущих высоких облаков периодически появлялась совершенно белая полная луна, освещая измученную дождями, болотистую равнину, в низинах которой вдоль ручьёв цеплялся за кусты белый плотный туман, похожий на вату. Вся долина от мертвенно белого света луны поблёскивала ядовитой ртутью, и вид её от этого становился ещё противнее. «Уж лучше бы дождь», – подумал Вадим, с тоской разглядывая окружающее его пространство. По мокрой, после дождя дороге, прыгали лягушки повылазившие из затопленных низин подкрепиться мошками и ночными мотыльками, бесчисленно мелькавших в свете фар. А на придорожных деревьях и телеграфных проводах, сидели совы высматривая добычу. Они периодически бесшумно пикировали на дорогу, хватали зазевавшихся лягушек и заглатывали их целиком, со стороны головы, потряхивая своей шеей, стараясь пропихнуть в глотку продолжающих упираться и дрыгать задними лапками несчастных жертв, не обращая внимания на приближающейся автомобиль. Приходилось всё время изворачиваться, чтобы не задавить случайно сов и лягушек, сбрасывая скорость хода машины иногда до нуля.

С рассветом лягушки попрятались в болото, совы улетели в лес спать, и сразу стало легче вести автомобиль. Перед въездом в город, неожиданно, после очередного поворота, из-за сопки показалось большое ослепительное солнце, радостно извещая всех, что дожди наконец закончились и наступило настоящее лето.

Вадик включил местную радиостанцию, и в салоне заиграла музыка, Мусоргского из оперы «Хованщина» вступление «Рассвет на Москве-реке» и сразу стало веселее, а ночные страхи спрятались где-то далеко в глубине души.

Сияющие от солнца мокрые машины, плавно движущееся в обоих направлениях четырехрядной городской дороги, стёкла домов и листва деревьев – всё говорило о том, что час назад над городом прошла гроза, и утреннее солнце стремилось высушить его как можно быстрее в субботний день. Некоторые не многочисленные горожане уже вышли из своих домов прогуляться и подышать свежим воздухом после грозы.

Вадику тоже становилось всё теплее на душе после ночных приключений и верилось, что всё плохое осталось позади, а с солнечным рассветом наступят радостные дни.

Как вдруг он внезапно увидел сидящею прямо на мокрой траве маленького островка между двух встречных потоков машин молодую полную женщину. Она сидела, вытянув вперёд ноги по бабьи, привалившись спиной к столбу рекламного щита и прижимала к груди белоснежной кофточки, маленькую собачку. У собачки изо рта и носа текла кровь и лапки её дергались в предсмертных судорогах. Но её нисколько не беспокоило, что кофточка пачкается от крови собачки, женщина во весь голос ревела подняв голову к небу не обращая внимания на окружающий её поток машин.