Силовой вариант ч. 1(СИ)

Советское государство создавалось как государство крестьян для крестьян — наверное, первая в мире попытка создать некую общинную утопию, государство равенства. Практически продолжение общины, только на всю страну. У крестьянской общины были свои, специфические особенности, сформированные потребностями в выживании в суровых условиях. Так, земля регулярно переделивалась, причем по самому уравнительному принципу — по количеству едоков. [124]Многое в общине было общим. На государство и на право смотрели как на что-то отвлеченное — было обычное право и был суд в виде схода общины — единственный, который уважали. Справедливости отдавалось абсолютное предпочтение перед правом, причем справедливости очень специфической. Описывается случай, когда мировой суд, судивший двух крестьян по вопросу спорного участка, присудил одному отдать две трети спорного участка, одному — одну треть. На процессе случился корреспондент, он удивленно спросил — почему так, ведь если один прав, а другой нет, то тому, кто прав надо отдать весь участок. Ему спокойно объяснили, что и там и там — большая семья и этим двоим — еще жить по соседству. Люди, которые строили Советский союз — были суровыми, они обходились минимумом и требовали того же от других, не ценили человеческие жизни — но точно так же ни в грош не ставили и свою. Многие личные потребности с крестьянской суровостью они объявляли баловством. Эти люди верили в Царство Божье. А в восемнадцатом — им показалось, что его можно построить и на земле, прямо сейчас, уже скоро, через год — два. И они взялись за винтовки.

Им противостояли люди, которые были самыми обычными людьми в западном понимании этого слова. Люди, которых не отличишь на улице большого, космополитичного города, такого как Париж или Нью-Йорк от других горожан. Люди, которые признавали право в западном его понимании, в душе при этом понимая что такое право служит закреплению некоей несправедливости — но все же принимали его. Люди, которые признают право и возможность одного человека на эксплуатацию других людей. Люди, которые никогда не отдадут ничего чужим, пусть и рядом живущим людям — именно потому, что они для них чужие, не общинники, не свои. Люди, живущие в городах и поэтому давно лишившиеся сильнейшего, почти животного чувства общности, принадлежности к единому роду, виду, племени, народу. Этих людей было немного, примерно десять, максимум пятнадцать процентов от общего — но это были те самые буржуазные спецы и прочие, без которых невозможно функционирование нормального, современного общества, без которого — страна была просто обречена на жесточайшее порабощение, порабощение кем угодно — гитлеровцами, англичанами с французами, даже поляками.

Гражданская война как раз была столкновением между этими двумя лагерями. Между этими двумя стилями жизни. Между общиной и городом, это был бунт общины, нацеленный на то, чтобы сохраниться и не пойти по западному пути развития, на который Россия при императоре Николае уверенно выходила. Считается, что гражданская война закончилась победой красных, но это не так, в ней проиграли все. Даже физически уничтожив большей частью старые классы — новая власть вынуждена была создавать новые, создавать промышленность и города. Таким образом, люди отрывались от земли, от общины и уже во втором, в третьем поколении становились чужеродными телами, чей генокод принципиально противоречит тому, что был заложен в государство и общество. Это надо было видеть, но это старались не видеть, не замечать, не замечать год за годом, Съезд за Съездом. На наш век — хватит…